дочерним долгом, я приходила в себя. Бася продолжала серьезно беседовать, но уже перешла к другой теме:
– Крис, я присутствовала на твоих семинарах… Ты – гениальный психолог…
– Ты была на моих семинарах? – охрипшим от смеха голосом изумилась я.
– Да, на социальной площадке, где ты проводишь в большом зале. Воочию видела, как ты работаешь. У тебя невероятный потенциал! Правда! Так тонко, практически незаметно ты подстраиваешься под клиента, чувствуешь то, что чувствует он… становишься им. Все они, даже сидевшие в зале, поддаются твоему обаянию, свету, который исходит от тебя в этот момент. Я видела свет, клянусь! И конечно, безропотно отдаются в твои руки, и ты меняешь чип… Ап! Они уходят другими, измененными… Это похоже на пластическую операцию. – Бася покивала головой в знак восхищения. – Невероятно! Это талант, Крис, открывающий невероятные возможности, о которых ты даже не подозреваешь.
Мне стало неловко от ее слов. Действительно социальные группы пользовались большим успехом, однако никто еще не высказывался о моей работе так высоко. Мать и прочие коллеги считали, что мои подходы в психологии слишком авангардны и экспериментальны, что я слишком многое позволяю в терапии, и, не смотря на положительные результаты, великолепные отзывы и статистику, относили успех за счет везения.
– Крис, вопрос в другом, – Бася сменила позу и, приблизившись, посмотрела испытующе, – ты хочешь провести всю свою жизнь, забалтывая этих истеричных домохозяек, которые не знают куда деть свой никчемный зад, полный рецептов пряничных десертов?! – Ее лицо неприятно скривилось, будто она дотронулась до чего-то гадкого.
Я молчала, и мне вдруг почудилось во рту это гадкое послевкусие размокших кислых пряников.
– Прости, но я с трудом представляю тебя слушающую до пенсии россказни бестолковых идиоток, блеющих о своих мелких никчемных проблемах, а в центре стада самую большую и дрянную овцу, которая… – Бася встала и круто развернулась, лукаво посмотрев на меня вполоборота, – не так уж и сильно ошибалась со своей выдающейся теорией эволюции сознания.
И пока я ошеломленно смотрела на эту нереальную сцену, будто специально разыгранную лишь для одного зрителя, меня, в театре иллюзий, Бася опять сменила маску на деловито-официальную.
– Хочу предложить тебе работу: мне нужен личный психолог… Не так давно, как ты знаешь, я овдовела. Это серьезный стресс, который еще предстоит переварить. Хочу пережить его правильно и достойно, – скучно вздохнула она, – и лучшее, что можно придумать, это отправиться в долгое путешествие да в компании профессионального психотерапевта, который подскажет, как правильно сублимировать горе утраты. – Бася прищурилась, но в следующее мгновение шумно расхохоталась с присущей ей иронией. Стало понятно, это была еще одна шутка. – Видишь ли, я богатая вдова, могу позволить себе год траура. Что скажешь?
Я изумленно уставилась на нее, не веря своим ушам, мне вдруг стало жарко, в горле пересохло.