что боится, – сказал я, желая видеть в решении кладовщика побудительным мотивом не только страх, но и нечто более осознанное – внутреннее решение. – Ты думаешь, он с Холодом что ли не видится? Так же видится и мог бы и продолжать после работы с ним квасить, однако же не пьет… Потому, что сам так решил… Окружение не так уж влияет на выбор человека, если тот ре-ально что-то решил…
– Роман, да у тебя просто нет такого окружения! – начал раздражаться Сергей. – Был бы у тебя знакомый как Сеня, и ты бы уже по-другому себя вел!
– Ну был и был бы такой знакомый… – пожал я плечами. – Что бы это изменило?
– И что, ты стал бы с таким общаться? – удивленно глянул на меня напарник.
– А почему бы и нет? Что он, Сеня, не человек что ли?
– Да о чем с ним говорить? – брезгливо скривился Сергей.
– Ну, не знаю… Сеня – нормальный малый…
– Ладно, Роман! – отмахнулся напарник. – Тебя не переспоришь…
В позиции Сергея я отчетливо почувствовал уровень, который он себе обозначил и ниже которого уже не считал нужным даже наклоняться в принципе. Люди с социальным статусом наподобие Сени или Пети числились в его сознании ниже означенного уровня, и Сергей дал понять, что контактирует с подобными им лишь по нужде, а так брезгует. Я же видел в изменениях поведения Сени некое проявление истинной воли человека, его созна-ния. И меня это радовало. Сергей же видел в Сене или Пете не людей, а кладовщика и во-дителя. Но спорить не хотелось, погода стояла слишком хорошая для такого дела. И я лишь примирительно вернулся к началу разговора, произнес: «Груша – хорошее дело! У нас в зале висит, тоже ее иногда стучу перед тренировкой, чтоб разогреться».
Мы лениво брели к офису, всеми мыслями уже находясь на отдыхе. Работа на весь день была ясна – Пете предстоял еще один рейс и все. По сути, мы ждали только его. На-ша болтовня перекочевала и в офис. Там к ней подключилась Вера. Незаметно подошел к концу и рабочий день. В три часа уехал во второй рейс Петя. Сеня закрыл склад и зашел в свою каморку переодеваться.
– Ну что, я компьютер выключаю? – посмотрела на нас Вера.
– Да, Верок, выключай, будем собираться! – расцепил скрещенные на груди руки Сергей, скинул одну ногу с другой, подался в кресле у двери вперед, потянулся за своим «чемоданом».
В дверь тихо постучали, заглянула голова Сени, сказала: «Ну, мы можем идти?»
– Да, Сень, идите, – не оборачиваясь, стоя спиной к двери и погруженно копаясь в портфеле, произнес Сергей,.
– До среды, Сень! – напомнил я.
– Аха, до среды, до третьего числа! До свидания! – сказала голова и исчезла.
Мы втроем вышли почти следом за работниками, сели в «мазду», прокатили мимо проходной. Тетка в очках и с, казалось, вечной сигаретой в руках распрощалась с нами громко, старательно кивая головой. Мы покатили влево к переезду. Справа с пакетом в руке по тропинке через железнодорожные пути к автобусной остановке энергично и по-деловому топал Сеня. Впереди маячило четыре выходных дня, после них еще четыре, а после – жаркое лето. Мое ощущение