что по опросам ВЦИОМ 56 % россиян не доверяют правоохранительным органам, а 49 % – судебной системе. «Аргументы и факты» подытоживают: «Народ видит: бедного простолюдина могут упечь за решетку за сущую мелочь или вообще ни за что, а тому, кто нахапал миллиарды, все сходит с рук». Нужно еще сказать, что в судебной практике современной России очень редки оправдательные приговоры: в 2001 году, например, их было 0,5 %, а в 2002 – 0,77 %[23].
В целом, как утверждает председатель Комитета «За гражданские права» Андрей Бабушкин, сейчас «…около трети осужденных у нас наказаны либо вовсе неправомерно, либо приговорены к более суровому наказанию, чем заслуживали. Прежде всего это жертвы судебных ошибок или злоупотреблений. По моим оценкам, 1,5–2 % осужденных. Вторая категория – люди, которые действительно виновны, но их действия неверно квалифицированы. Например, человек совершил кражу – а ему вменяют грабеж или разбой. Таких порядка 15 %. И еще 15–20 % дел – когда, например, не учтены смягчающие вину обстоятельства».
Если считать, что невинно осуждены только 1,5 %, то с 1995 года по настоящее время ежегодно осуждаются «ни за что» от 12 тыс. до 18 тыс. чел., т. е. в «демократической России невинно осуждается больше людей, чем это было в сталинском СССР.
3.3. Кулацкая ссылка: домыслы и факты
В конце 20-х и в 30-х годах прошлого столетия термином «кулаки» обозначалась сельская буржуазия, к которой относились крестьяне, систематически использовавшие для извлечения прибыли наемный труд либо занимавшиеся ростовщичеством и торговлей. Другими словами, кулаки считались эксплуататорами, которые в социалистической стране рано или поздно должны быть лишены возможности эксплуатировать чужой труд.
Обличители «жестокой» коллективизации представляют кулаков «справными» хозяевами, мирными и трудолюбивыми. В действительности ни миролюбием, ни трудолюбием кулаки не отличались. А вот алчность и жестокая эксплуатация батраков были неотъемлемыми свойствами кулаков. В 20-е годы крестьянин, взяв у кулака в долг мешок муки, через три месяца вынужден был отдать уже два мешка, т. е. судный процент достигал 400 % годовых. За один день наема лошади безлошадный крестьянин должен был либо отдать кулаку пуд зерна, либо отработать у него пять дней на жатве. Поэтому крестьянское прозвище кулаков – «мироеды» – было точным и справедливым.
Коллективизацию, активное проведение которой началось в 1929 году, кулаки встретили в штыки: она отнимала у них батраков, т. е. «ликвидировала кулачество как класс» экономическими методами. Понятно, что это кулакам очень не нравилось, и они всевозможными способами противились коллективизации: от распространения различного рода слухов[24] до прямого саботажа и вредительства. Чем активней и успешней шла коллективизация, тем сильней и яростней было сопротивление ей со стороны кулаков. В 1929 году в РСФСР было совершено 30 тыс. поджогов колхозного имущества.
Дело дошло до вооруженных выступлений: кулаки взялись за оружие