Вообразите общественные уборные в виде храмовых комплексов: странно и нелепо.
«Обществу тенденций», в отличие от «общества традиций», чужды стратегии архивации – оно способно лишь к бесконечным трансформациям вещей. Зачем просто хранить, когда интереснее бесконечно переделывать? Всё дальше от первообразов и эталонов. Грань между вандализмом и творчеством истончается, размывается, стирается. Творческий оксюморон – создание путём уничтожения. Но кого волнует мораль, когда так много способов и соблазнов для самовыражения? В арт-проектах по «преобразованию» книг участвуют уже не только дизайнеры, но и многочисленные волонтёры, городские библиотеки и даже Армия спасения.
Шахты истощаются; города разрушаются; царства исчезают с лица земли, и человек рыдает от бессильного гнева, зная, что тело его не вечно… Но вот маленькое тело мысли, которое лежит передо мною в виде книги, существует тысячи лет; и с тех пор как изобретено книгопечатание, ничто на свете, кроме разве всемирного стихийного бедствия, не может его уничтожить.
Считать «ожившей» книгу, подвергнутую бук-карвингу, всё равно что считать мумию воскрешённым человеком или чучело – ожившим животным. Бук-карверы не чудотворцы и не волшебники, а скорее бальзамировщики и таксидермисты.
И дело вовсе не в том, что портят или уничтожают какие-то конкретные (старинные, редкие, дорогие) книги. И не в том, сколько именно книг идёт на творческую переработку. Тревожно, что сама эта практика получает общественное признание, становится легитимной.
Стоит взглянуть ещё глубже – и обнаруживается другой важный момент: в сочетании с объектами живой природы (деревьями, травой, цветами) книга смотрится ещё более неживой, возможно даже «совсем мёртвой». В естественной среде (лес, луг, берег реки) книги выглядят как забытая макулатура, куча гниющей бумаги. Тонны томов, перепачканных землёй, покоробившихся от влаги, громоздятся под открытым небом – ах, как это концептуально! Кам бэк ту нейча! Вдохновенные творцы глубокомысленно наблюдают, как чужой интеллектуальный труд превращается в гумус и как их собственные творения прорастают мхом, покрываются грибами, тратятся насекомыми, разбухают от дождя и снега. Как в романе «Бумажный дом».
За громким лозунгом «Дадим книгам вторую жизнь!» слышен недовольный ропот Культуры. И в большинстве концепций «переосмысления» книг скрыто самооправдание авторов. Мол, «не подумайте ничего плохого, я не просто так испортил книгу, а…» – дальше следуют разъяснения и аргументы. Между строк угадывается подспудный комплекс вины перед Книгой.
То же внутреннее, подспудное ощущение неправильности – и на уровне бытового сознания, в стереотипах нашего поведения. Вы бы купили своему ребёнку конструктор с «детальками» из настоящих книг? Или, может, пусть малыши рвут и кромсают книжки, упражняясь в развитии мелкой моторики?
Развитие и оттачивание разнообразных творческих техник,