раннего детства внимание Леона привлекала мезуза на дверях его дома и домов всех его еврейских соседей. Ее прибивали к дверной раме во исполнение повеления во Второзаконии: «…И напиши их (Божьи заповеди. – Авт.) на косяках дома твоего и на воротах твоих» (6:9). В соответствии с раввинским толкованием этого повеления, каждый еврейский дом должен иметь на дверной раме филактерий. Этот филактерий на косяке назывался мезузой и был маленьким, узеньким ящичком, внутри которого хранился пергаментный свиточек с написанным на нем текстом из книги Второзакония 4–7, начинавшимся словами: «Слушай, Израиль…» (Шма Исраэль). Этот текст был написан четким почерком признанного, синагогального писца (софера), чтобы священный текст, помещенный в металлическую коробочку, не искажался, и буква «шин» – v (первая буква одного из имен Бога – Эль Шаддай – Всемогущий) виднелась сквозь малюсенькое отверстие мезузы. Приготовленная таким образом и освященная старшим раввином мезуза прибивалась к правой дверной раме, вертикально на уровне глаз.
Входя и выходя из дома, старые и молодые его жильцы прикасались к мезузе и целовали потом палец, которым прикасались к букве «шин». Этим жестом они применяли к себе лично слова: «Благословен ты привходе твоем, и благословен ты при выходе твоем» (Втор. 28:6) и из Псалма: «Господь будет охранять вхождение твое… отныне и вовек» (120:8). Этот обычай практикуется и сегодня повсюду, где живут евреи, особенно в Израиле.
Мезуза означает Божью защиту. В одном из самых ранних писаний раввинов, так называемой «Мехилте»[7], говорится о помещении мезузы на дверной раме в память о крови пасхального агнца, которой евреи мазали косяки своих дверей в Египте в ночь избавления их первородных сыновей от ангела смерти, проходившего по стране. Однако из-за частого повторения имени Господа при касании мезузы она иногда воспринимается у евреев как мистический амулет.
Ханукка – праздник посвящения
Народные праздники и священные дни были настолько точно предписаны и истолкованы, что не могли не оставить глубокого следа на впечатлительном сердце маленького Леона. Раз в году на подоконнике самого большого окна, выходившего на улицу, ставили специальный восьмисвечник, и в течение восьми дней зажигали масло в чашечках на его веточках, по одной чашечке каждый вечер, пока в конце концов не горели все восемь, освещая гостиную и бросая яркую полосу света на улицу. Со временем евреи заменили светильники с чашечками для масла простыми восьмисвечниками. При свете светильника пелись торжественные гимны, прежде всего так называемый «Моуц Цур Иесимети». Затем читали историю об Антиохе Епифане IV, тиране из династии Селевкидов, осквернившем святой Храм, и о том, как всемогущий Бог даровал победу ревностным братьям Маккавеям, сыновьям священника Маттафии, которым удалось превозмочь врагов и очистить, заново освятить Храм. Светильник с чашечками для масла (или свечами) напоминал о чуде, которое тогда произошло в Храме, чуде, благодаря которому священники смогли