почему с годами мне стало важно это – запомниться, остаться, врезаться в память. И уж в памяти Светика я должна бы сохраниться так четко, как цветная татуировка. Странно, что это оказалось не так.
– Наверное, я что-то упустил, – уклонился от дальнейших разбирательств Светик. – Ты не замерзла?
– Если ты устал, можем расходиться.
– Я не об этом. Стало прохладно, может, ты хочешь зайти к себе и переодеться? И мы могли бы гулять хоть всю ночь.
Предложение оказалось слишком заманчивым, чтобы от него отказываться. Все-таки хорошо, что мы со Светиком оказались довольно цивилизованными, чтобы разойтись без особых скандалов, что позволило нам остаться друзьями и вот так гулять теперь по ночному Парижу.
– Думаю, ты прав. Мы практически у моего отеля, давай зайдем.
Светик отказался подняться в номер, уселся в лобби с чашкой чая, а я отправилась переодеваться. Выбор был невелик – я же не собиралась разгуливать здесь, потому, кроме джинсов, в которых приехала, надеть было нечего. Но Светику всегда было безразлично, в чем я хожу, он доверял мне и моему вкусу и не был зациклен на каких-то презренных шмотках. У меня же всегда было иначе. Иногда вещи говорят о людях куда больше, чем могла бы сказать, например, двухчасовая исповедь. Мы – то, что носим, то, чем пользуемся, на какой машине ездим, какую косметику выбираем. Поколение понтов. Рабы брендов, заложники торговых марок. И я – не исключение. Я вращалась в тех кругах, где твои наручные часы скажут о тебе больше, чем резюме, а марка портфеля, в котором лежат бумаги по процессу, выдаст твое истинное лицо. Внешний вид – наше все…
Когда я появилась в лобби, Светик внимательно изучал французскую газету.
– Для рецензий на твой концерт еще рановато, – заметила я, и он, аккуратно свернув газету, улыбнулся:
– Я не читаю рецензий на свои концерты.
– Странно. Раньше читал.
– Все меняется, Варенька.
Мы вышли на улицу, попав в довольно прохладную парижскую ночь. Запах фиалок преследовал меня, как навязчивая идея, и я сказала об этом Светику. Тот удивился:
– Не сезон еще.
– Вот и мне странно. Но ничего не могу поделать.
И тогда Светик затянул меня в ближайший открытый цветочный магазин, оказавшийся маленькой оранжереей, и купил там букет фиалок.
– Замкнем цепь, – улыбнулся он, протягивая мне цветы.
Мы гуляли до самого утра, и, вернувшись в отель, я решила не ложиться спать, дотерпеть до поезда и подремать уже под стук колес. О назначенной встрече с художником Луи я, разумеется, забыла.
Глава 3. Планы на будущее
Большая рыба не плавает в маленьком пруду.
Риелтор позвонил через три дня после моего возвращения из Парижа. Представившись Петром, он сразу обрушил на меня поток названий жилых комплексов и московских улиц, где, по его мнению, я могла бы приобрести жилье.
– Погодите, Петр, вы так частите, что у меня в голове все поплыло, – взмолилась я, прерывая эту череду названий. – Давайте действовать последовательно.