в своих глубинах все каменистые выступы, отроги и впадины.
Но ребята решили рискнуть: оба были лыжниками опытными и не чурающимися экстрима. Первым упал, перелетев через огромный валун, Джесс. Он хоть и ударился, но ещё больше наполнился решительным задором. Он любил вызовы, откуда бы они ни появлялись. Его отец с детства приговаривал:
– Каждая новая проблема – это повод для нового старта и нового поворота судьбы. Люби проблемы, сынок, и никогда не жалуйся, что их слишком много. Много проблем – много опыта – много самоуважения.
Скай был тоже хорошим лыжником, вот только опыта у него было поменьше. Но он ни за что на свете в этом бы не признался. Особенно сейчас. Когда у него была Софья. Молодые люди умудрились преодолеть большую часть спуска, когда с природой что-то случилось. Ветер не задул. Он завыл, загудел и разъярился: всё смешалось в одну зернистую мглу, как на старой, испорченной киноплёнке. Ребята остановились. Ветер хлестал их с такой силой, что, казалось, он сначала размахивался, потом застывал на секунду, группируясь, как спортсмен перед прыжком, а затем обрушивался на лыжников, бесцеремонно сбивая с ног и кидая плашмя в мягкий снег.
– А что же там с нашими? – пугаясь собственного вопроса, произнёс Скай, освобождая рот от снега.
– Плохо! С ними сейчас всё плохо. Но нам некогда об этом говорить. Ля-ля-ля не помогут. Надо идти. Надо посылать спасателей.
И они двинулись пешком дальше. Лыжи решили оставить на месте, вкопав их в снег и привязав к одной палке яркую полоску ткани: Джесс оторвал её от подкладки своей куртки. Подкладка была ярко коричневой, цвета густого шоколада, и хорошо выделялась на белом фоне.
– Какой-никакой опознавательный знак, – решили ребята.
Когда идти по вязкому, мокрому снегу стало слишком трудно, они присели. И оба поняли, что сдаются. Оба осознали, что ни идти дальше, ни говорить, ни надеяться на чудо сил у них не осталось. Каждый из них знал про решение другого. Но обсуждать это не было смысла. Они просто сидели, закрыв глаза и позволяя снежинкам с невинной жестокостью падать на их сложенные пополам фигуры и безразличные ко всему лица. Медленно и верно снег превращал их в маленькие, невидимые сверху сугробики. Один из них постоянно подмокал cверху: первые в жизни горячие слёзы лились из глаз Скайуокера:
– Ну почему сейчас? Почему тогда, когда я кому-то очень нужен? А что же будет с Софьей?
Глава 7. Прыжок с вертолёта, цветная магия любви и подвиг Фанки
День начался не с привычного лучика солнца, готового трудиться сверхурочно даже в рождественские каникулы, а с оглушительных, звучащих бесцеремонно и очень тревожно телефонных звонков.
– Да, кто звонит? – сонно и, стараясь не шевелить больным плечом, промямлила Тина в трубку стационарного чудовища, разбудившего её в такую рань. Часы на его дисплее показывали пять утра.
– Миссис Ти! Похоже, у нас несчастье. Винсия Вам не звонила? – голос шерифа