это бывает! Вздыхаешь… Аж до самого живота… Да так и остаёшься стоять. С открытым ртом, полными лёгкими и распахнутыми глазами. И тут меня такая волна накрыла! Я не знаю, покраснела я или нет, но всё тело в жар бросило.
– Наверное, сама испугалась?
– Ещё бы! Стоит барышня с открытым ртом, почти не дышит, и нагревается… как старая спиральная плитка. Ну, мне так казалось.
– Что он дальше сделал? Сказал что-нибудь? Подмигнул?
– Вот опять ты со своими американскими штучками! Если бы он стал подмигивать, я бы второй раз ни за что с ним не встретилась! Это не в нашей традиции. Это вульгарно!
– Это ты опять со своими чеченскими штучками! И ничего не вульгарно! Весело!
– С последним я согласна. Весело! Вот именно! Весело! Но когда тебе кто-то в сердце заходит, как в свой собственный дом, и все твои эмоции себе подчиняет, это не может быть весело! Это страшно. И очень, очень приятно. Как будто у тебя теперь два сердца. Две души. Правда, страшно…
– Так вы и стояли, как два перегретых балбеса?
Саният накинулась на подружку, шутливо толкая её в грудную клетку маленькими кулачками. Девочки завозились, подначивая друг друга. Комната наполнилась приглушёнными всплесками хиханек и хаханек.
В комнату вошла Лина.
– Секретничаем? Или дерёмся?
– И то, и другое, – давясь очередной волной смеха, буркнула Саният.
– Может, и я на что-нибудь сгожусь? – весело поддержала игру Лина. – Я ведь и то, и другое умею: секреты хранить и драться ещё не разучилась.
– Маам! Ты не могла бы нас одних оставить? Поболтать хотим.
– Так и я поболтать хочу. О мальчиках. О разбитых сердцах…
– Да не говорим мы о разбитых сердцах! – сморщив носик и смешно подтянув пухленькие щёчки к ушам, настаивала на своём Саният.
– Мы об обогревательных приборах спорили, – давясь смехом, поддержала подругу Винсия.
– Так и я о том же, – улыбнулась Лина. – В том смысле, что нет на свете лучшего прибора, чем сердце. Поэтому так больно, когда его кто-то разбивает. Становится очень холодно и страшно… Есть ядерная зима, а есть бессердечная. Не знаю, какая опаснее.
– А Вам кто-нибудь сердце разбивал? – тихо и серьёзно спросила Винсия.
– Стыдно признаться, но – нет! Нас с детства в семье, а потом в школе учили, что девичье сердце хрупкое, его беречь надо. Не обнажать перед теми, кто над ним холодно посмеётся и так же весело разобьёт.
Саният торжествующе взглянула на подругу:
– Слышишь? А ты: весело, весело…
– Беречь сердце… Мне такого никто не говорил. А как его беречь? Как узнать, что вот этот или тот человек его может разбить?
– Ой, девочка, вопрос твой один из самых трудных. Но несколько правил всё же есть. Не на все случаи жизни, но иногда помогают.
– Так поделитесь с нами, миссис Лина. Пожалуйста.
– Хорошо. Но правила эти могут показаться