покатились по полу, обрушив при этом сервант, где хранился фамильный хрусталь графов Дракула.
– А ну, цыц, шалавы! – в ярости завопил Дракула, – завтра без обеда оставлю!
Вампирши испуганно притихли.
Злобно выругавшись, Дракула запустил в них подвернувшейся под руку берцовой костью какого-то рыцаря. Кость попала Марии в голову. Послышался жалобный вой.
– Проклятые бабы! – Дракула в сердцах треснул кулаком по гробу. – Все настроение испортили! – Посмотреть, что ли, в волшебное стекло, узнать, что в округе делается?
Чутье подсказывало графу, что ничего интересного в радиусе ближайших двадцати километров быть не может. Всех местных жителей он давно сожрал. Остался только лесник, но от него так пахло портянками, что вампир им брезговал, приберегая на самый черный день. С каждым годом, чтобы добыть пропитание, Дракуле приходилось летать все дальше и дальше. Правда, охотник сегодня забрел, толстый такой, вкусный! Но подобное везение не каждый день бывает. Тем не менее он достал волшебное стекло и произнес заклинание. Так и есть, в округе не было по-прежнему ни людей, ни зверей!
– Ну ты, осколок ночной посудины, – лениво произнес Дракула, зевая во весь рот и обнажая окровавленные клыки, – скажи-ка, есть тут для меня что-нибудь скусненькое?!
К его великому удивлению, стекло неожиданно замерцало, и в нем появилось изображение комнаты в доме лесника-вонючки. На узкой кровати, положив под голову кулачок, сладко спала принцесса Диана. Дракула почуял, как у него потекли слюни.
– А-а!!! – обрадованно завыл он, хлопая себя по ляжкам.
– Эй вы, крысы, сюда! – завопил он, обращаясь к двери в соседнюю комнату. – Да не бойтесь, бить не буду!
Через несколько минут две огромные летучие мыши, громко хлопая крыльями, вылетели из окна замка и направились на юг.
Когда Волына добрался до избушки лесника, там царило смятение. Лесник, держась за сердце, валялся в углу. Бывший оборотень Митька, подвывая, бегал по комнате, держась руками за голову.
– Хозяин! – завопил он, увидев Волыну, и с рыданиями бросился на колени, – не вели казнить, благодетель! Не уберегли мы нашу лапочку, птичку нашу певчую! Не убивай, о светлейший принц, – проскулил он и забился в истерике.
Приведя его в чувство хорошим пинком, Волына наконец узнал, в чем дело.
Где-то час назад Митька проснулся от ледяного холода. Дрова в очаге ярко горели, но тем не менее в комнате веяло могильной сыростью. Митька натянул поплотнее тулуп, который ему одолжил лесник, и собрался снова уснуть, как вдруг волосы на его голове встали дыбом. Окно со звоном разбилось, и в комнату влетели две огромные летучие мыши. Их глаза горели адским пламенем. Мыши захохотали дьявольскими голосами, смерчем закружились по комнате и неожиданно превратились в двух прекрасных женщин, красоту которых, правда, несколько портили красноватые глаза и свежие царапины на лицах. Одна из них, блондинка, хищно улыбнувшись губами цвета свежей крови, направилась к Митьке,