в культурном отношении. В качестве примера можно привести киргизских гастарбайтеров, которые работают дворниками в Москве. При этом они зарабатывают деньги на обучение своих детей не в России, а в Турции.
В принципе все это рутинные процессы, которые, несомненно, будут продолжаться. Причем не факт, что российское руководство полностью отдает себе отчет в этом. Хотя общее понимание, наверное, существует. Главная проблема наших элит заключается не в том, что среди нее есть люди с разным уровнем понимания таких вопросов, а в том, что нет человека, который взял бы на себя ответственность в противостоянии этим тенденциям. В некоторой степени таким человеком является Владимир Путин, но лишь отчасти. Очевидно, что ему приходится непросто.
В конце концов, поддержание некой общей экономической структуры со странами ближнего зарубежья может привести к снижению уровня дивидендов, которые получают нефтегазовые олигархи. Понятно, что, чем больше мы тратим за транзит через Украину и Белоруссию (что поддерживает общность экономических интересов с нашими соседями), тем меньшую выручку получают, грубо говоря, владельцы «Газпрома». На самом деле все просто. Во всех геополитических рассуждения не следует усложнять и придумывать «дополнительные сущности» для описания реальности. Другое дело, что нам подчас бывает трудно поверить в то, что все так просто. Очевидно, что если бы у наших геополитических конкурентов была такая кнопка, нажав на которую, они вообще избавились бы от русских, то она была бы нажата уже через секунду.
2017 г.
По мнению нового главы Пентагона Леона Панетты, помимо сохранения угрозы терроризма, кибератак и развития ядерных программ в Иране и Северной Корее, опасность для страны представляет также подъем Китая, России, Индии и Бразилии. Он также озвучил планы военного ведомства США строго следить за тем, чтобы Россия, Китай, Бразилия и Индия не «подорвали стабильность в мире».
Складывается такое впечатление, что министр обороны США и весь остальной мир просто имеют разное представление о том, что такое стабильность. С точки зрения Панетты, стабильность – это когда у США нет соперников на глобальной арене, т. е. тех, кто мог бы хотя бы в какой-то степени ограничить гегемонистские замыслы и амбиции американской военной машины. Однако мы привыкли к немного другому пониманию того, что такое безопасность и стабильность в мире. Скажем, лет 20 назад существовал примерный паритет сил между двумя крупнейшими мировыми центрами силы, т. е. между Западом во главе с США и противостоящим ему соцблоком во главе с СССР.
Впрочем, если смотреть на высказывания министра обороны США сквозь призму американских интересов, то следует признать, что они вполне разумны. Панетта правильно называет главные угрозы для американской гегемонии. Единственное, что может хотя бы в какой-то степени компенсировать последствия