вот опять же, – продолжил напряженный внутренний диалог Председатель правления, – Переход на систему осень-весна, якобы в целях синхронизации календарей, большей сказочной интеграции, обмена опытом и вовлеченности в общемировой сказочный процесс. С кем интегрироваться и во что вовлекаться – с легендами и мифами Большого южного океана, где уже само понятие снега проходит по категории „волшебство и чудо“? А теперь получается, что гордое звание „Зимней“ или „Рождественской“ оказывается где-то посреди, ни туда и ни сюда, и не является таким уж притягательным и желанным, отчего у многих дедов Морозов и благородных героев напрочь сбивается внутренний ритм и цикл, и без того не слишком устойчивый. В общем, по факту прогресс и полезное, своевременное нововведение обернулись на деле глупостью несусветной, и довольно скоро. Воистину, что ни делает Иван-Дурак…» И он продолжил томительное ожидание своего сказочника, который должен был представить доклад касаемо общего положения дел в подведомственной сказке и свежих новостей. Арнольд Шварцевич был готов побить об заклад половину своего в полном смысле слова сказочного состояния на то, что большинство их будут самыми неприятными.
Ровно в 9—23 по-европейски пунктуальный и с недавних пор совмещавший функции генерального и главного сказочника Калерий Егорович, которого, невзирая на все столь пышные титулы, большинство называли по-свойски Калерой, постучал в дверь кабинета.
– Да, да, Калера, заходи, для тебя здесь всегда открыто, – подбодрил его Арнольд Шварцевич, – Присаживайся. Ну, что там у нас, не тяни. Как говорил один дон, плохие вести я предпочитаю узнавать сразу.
– Кто один говорил? – деликатно кашлянув, переспросил Калера.
– Ну-у, Калера, – протянул Арнольд Шварцевич, – Ты же у нас по Европам поездил, поварился, так сказать, в соку, должен знать! Надо ж не одни сказки читать!
– Да когда там нам читать, – отмахнулся Калера, – Столько дел всяких, забот да хлопот! Что я в них нового для себя открою… Тут рабочий день завершаешь хорошо если к полуночи – и уже хвала высшим таинственным силам.
Оба участника совещания вздохнули и синхронно посмотрели на плакатик с изображением Верховного Сказочника и его бессмертным высказыванием: «Полагаю, что благородные герои – на самом деле обычные люди, такие же граждане, как и все. Убежден в этом. Поэтому полагаю, будет справедливо, если и зарплату они будут получать такую же, примерно среднюю по общесказочному миру. Да даже и не получать – а именно что зарабатывать! /конец цитаты/». Собственно, особой практической надобности в плакатике не было, так как слова эти сразу после произнесения были золотом высечены на сердце каждого руководителя сказки. Отныне в жизнь их вошло это суровое и прекрасное понятие – «Потолок». Потолок зарплат… В рамках жестко ограниченного бюджета и урезанной платежной ведомости сказки бились теперь, как