на юг. Жила здесь одна баба Маша. Сначала уезжать не хотела – дом караулила, а когда от него остались одни стены, возможности уехать уже не было. Транспорт мимо не ходил, кроме редких военных машин, которых она боялась. Но сегодня старушка всё-таки решилась уйти из родного села. Пешком. Надеялась, что бог не оставит и поможет ей выбраться поближе к людям. Смастерила из наволочки по старой памяти вещмешок, как это делала её матушка в войну с немцами, засунула в него тёплую кофту, носки, банку сайры, горсть карамелек, спички, паспорт, пенсионное удостоверение и зачем-то документы на собственный дом, стоявший без крыши и без окон.
Вот так, по её разумению, правильно собравшись, лениво подумала, что с утра ещё ничего не ела. Есть не хотелось, но впереди путь неблизкий, потому решила подкопать, а затем испечь молодой картошки, кустики которой зеленели вокруг воронки, образовавшейся от большого снаряда прямо посередине огорода. Взяла лопату, выбрала куст поразвесистее и со всех своих старческих сил всадила лезвие в землю…
И вдруг услышала рядом самую обычную телефонную трель… Вздрогнула, напряглась: может ей показалось? Оказалось – нет! Звонок повторился, причём, требовательно и настойчиво. Несмотря на немолодые годы, слух баба Маша имела неплохой, потому ошибиться не могла. Она отложила лопату и крадучись пошла в сторону звонка…
Там, где кончался её огород, в густом подсолнечнике лежал окровавленный мужчина, одетый в пятнистую военную форму. Он был мёртв. Это старушка определила сразу. Телефон мужчина держал в руке у самого уха. Видимо пытался сообщить о себе, но не успел. Тогда она решила сделать это за него и, совершенно не брезгуя, вытащила телефон из руки погибшего.
Это была Nokia…
Отобранная цыганкой у мальчика.
– Але, але! Умер ваш товарищ, умер! – закричала она в трубку, не коснувшись зелёной кнопочки. Обращаться с гаджетом старушка не умела. Ещё до этой войны внучка отдала ей свой старенький телефон, но там всё было просто. А тут картинка на экране с разноцветными небоскрёбами, будто настоящее кино!
Баба Маша сунула умолкнувший телефон в кармашек фартука и, недолго думая, опять взялась за лопату. Только теперь цель её была другая. Забыв о картошке, спустилась в воронку и стала рыть там могилу. Рыхлая земля копалась легко, и она быстро управилась.
– Эх, миленький… Никто тебя тут не нашёл бы! Собаки голодные стаями рыщут, растерзали бы и кусочка не оставили. И за кого же ты воевал? За белых, али за красных? И чего тебе дома не сиделось! Совсем молодой ещё! И детки без отца остались, и жена без мужа. Ну, да ладно… Герой ты, али не герой – лежи теперь здесь. Земелька тёплая, лицо я тебе своим платочком накрою. И пусть тебя встретят добрые ангелы, и пусть Господь примет в Царствие Небесное…
Так она говорила и говорила, закапывая неизвестного вояку в нагретую солнцем землю. После нарвала цветущих подсолнухов и положила их на свежую могилу. Уморившись, присела на давно упавшую от взрыва шелковицу, немного отдохнула, взяла свой вещмешок и, выйдя на дорогу, заковыляла в сторону города.
Журналистка
Журналистка