кажется, что вы теперь связаны с моей судьбой. Ольге я пока не решаюсь всего сказать, а вам, думаю, могу. Всю свою жизнь я верил, не везде человеку так плохо. Может, потому что я сирота, а может, мне просто никогда не везло. Не знаю. Довольно рано я стал увлекаться научной фантастикой, думал, все хорошее ждет человека впереди. Но будущее постепенно приходило, я взрослел, а ничего не менялось. И тогда я обратился к истории, к прошлому, мечтая там найти лучшее время и извлечь уроки. Однако, чем дольше я учился на историческом факультете, тем острее чувствовал, что история – это не фортуна с мифическим колесом, а старуха с косой, которая ничему не может научить человека из-за его упорного нежелания учиться. И вот около двух лет я жил в полной пустоте и безнадежности. Все изменилось после того, как я попал в больницу, сбитый зимой машиной. – Пашка остановился передохнуть, и манипуляции со стаканом и льдом повторились. – После нескольких часов в операционной я вдруг как бы очнулся. Я все знал и вроде это был не я. Не знаю, как объяснить, я будто вдруг вошел в какую – то дверь и очутился на берегу моря или океана. Это не было похоже на пресловутое отделение души от тела, нет. Я видел свое тело, чувствовал песок и ветер, тепло солнца и брызги воды. Недолго я пробыл там тогда, что-то вернуло меня назад в операционную, – сигара Пашки обожгла ему пальцы, и он, чертыхнувшись, кинул ее в пепельницу, – с тех пор это место не давало мне покоя. Оно преследовало меня в снах и даже иногда наяву. Меня непреодолимо тянуло туда. Каким-то шестым чувством я понял, что это тот мир, который я искал всю свою жизнь. Незадолго од выписки я научился управлять той дверью, и смог попадать в тот мир, когда захочу. Я пробовал фотографировать там, но фотографии не получались. Теперь я человек двух миров. Понимаю, вы мне не верите. Что ж, посмотрите вот это, а я, пожалуй, пойду, спасибо.
Не успел я выйти из оцепенения, куда поверг меня рассказ Пашки, он вскочил с кресла и выбежал на улицу, хлопнув дверью и прихватив свои ботинки. На столике рядом с недопитой бутылкой лежала видеокассета. «Хорошо, что сам ушел,» – думал я, машинально запихивая кассету в видеомагнитофон. Что я надеялся увидеть там? Очередные откровения психа, сеанс измененного состояния сознания наркомана? После непродолжительного черно-белого мерцания на экране появилась стена комнаты со скудной меблировкой. Возле стены стоял стул. Внизу экрана светилась дата и бежало время, фиксируемое видеокамерой. В кадре появился Пашка и сел на стул. И тут произошло то, что я никак не ожидал увидеть – Пашка исчез. Просто взял и исчез. Все осталось, стена, стул, время не прерывалось ни на секунду, а Пашки не было. По счетчику камеры прошла пара минут, и на стуле снова оказался Пашка. Волосы его были мокрые, на босые ноги налип песок, в руке он держал лист какого-то тропического растения. Он посмотрел в камеру, прямо на меня и спросил: «Теперь верите?». На экране вновь замелькали черно-белые снежинки, а я сидел и тупо смотрел на них. Через два дня я отвез кассету знакомому телевизионщику, и тот подтвердил, что запись подлинная.