знамена, а на стенах появились человеческие черепа и кости вьючных животных. Людей быстро сгоняли в отдельные районы, кто мог, убегал, кого ловили, того избивали и бросали в темницы, где те дожидались своей участи, пока остальные отправлялись работать на выжженные поля.
Девушка так и не подошла к Шахгару, который весь день до глубокой ночи работал, возглавляя перемены в землях королевства. Она словно забилась внутрь себя. Молчала, на вопросы не отвечала. Ей была противна сама мысль жизни с орком, на что ему было плевать.
Цель была почти достигнута. Единственное, что волновало могучего орка перед тем, как он полностью собирался взяться за остатки королевства на севере было то, как прибрать к рукам власть и избавиться от короля с его дочерью.
– Она лишь инструмент, Горл, ты прекрасно это знаешь, – твердил он старому орку, оправдываясь перед ним, почему Лориэль до сих пор жива.
– Ты тянешь время, – хрипел старейшина. – Я могу поручить это дело другому, если твоя рука не способна поднять на нее топор.
Вождь встал с трона.
– Нет, я дал обещание, пусть пока все остается так как есть. Ее смерть ничего не изменит, а вот если останется жить… – он задумчиво потер свой подбородок. – Это несколько усмирит негодование людей.
– С каких это пор тебя интересует мнение людей? Они побеждены. Власть в наших руках! Ты сидишь на троне их короля, отдаешь приказы его солдатам. Что еще тебе нужно, что бы понять, что сила, грубая и безжалостная – это единственное на что мы можем полагаться в этом мире?
Горл недовольно гаркнул и отвернулся, чтобы пройти вглубь зала. Портреты были к этому моменту сняты и преданы огню. Он хотел, чтобы в этом месте ничего больше не напоминало об этих людях и о том, что они вообще тут когда-то жили. Теперь на их месте красовались оружие и доспехи. Стол был знатно и богато накрыт. Отличившиеся в длительном походе воины шумно пировали, отмечая бескровную победу над врагом, а сам вождь, могучий Шахгар, тихо наблюдал за всем действом, выискивая глазами молодую девушку.
Вскоре она появилась в сопровождении сыновей старейшины. Они привели ее по его же приказу, чтобы каждый сидевший в этом тронном зале смог увидеть ее и понять, к чему их подталкивает авантюра вождя.
Проходя мимо широких спин могучих воинов, Лориэль старалась не подавать виду, как ей страшно.
Находясь в своих покоях, она все время плакала и утешала раненного отца, которого выбросили из замка охрана Шахгара и которого вскоре вернули по ее просьбе.
Теперь она была другой. Отец не имел власти. Судьба ее зависела от монстра, сидевшего на троне, на котором когда-то правил ее отец. Орки молча провожали ее взглядом. Кто-то рычал, кому-то вовсе было безразлично (скольких они повидали таких за время странствий), а кто-то, желая показать свое презрение, сплевывал едва пережеванную еду прямо на пол. Каждый шаг давался Лориэль с таким трудом, что она на последней ступеньке перед своим троном едва не упала.
Пир продолжился. Вождь лишь один раз посмотрел на Лориэль, после