же платья были подарены и Аминат, но младшая не хотела их чистить и гладить и продолжала ходить в школу в платьях, которые шила мама, как и другие сельские девушки. Сакинат очень шли платья школьной формы. Уже хорошо сформировавшуюся девичью грудь скрывали под платьем бретельки фартука, на изготовление которого был израсходован большой отрез ткани. Она уже не носила, как в детстве, штанишки ниже колен. Не скрывая красивых стройных ног, она поднимала чулки выше колен и носила туфли на высоких каблуках. В то время как многим сельским девушкам родители не имели возможности приобрести и одной пары туфель, Абидат купила своей дочери сразу две пары дорогой обуви – чёрного и бордового цветов. Эти туфли долго лежали в сельском магазине – никто не покупал их, жалея отдавать за них немалые деньги. Что касается платка на голову, и тут Сакинат отличалась от сверстниц. Она не прикрывала волосы традиционным большим платком, как делали большинство сельчанок, а пользовалась маленькими платочками из шерсти и шёлка, которые, как пионерский галстук, повязывала на шею. Свои роскошные густые волосы девушка заплетала в толстую, как рука, косу и отпускала вдоль спины. Но что бы ни делала Сакинат – ничего не менялось.
Ахмед Гаджикурбанович её не замечал.
Однажды Сакинат специально опоздала в школу. Ахмед Гаджикурбанович, даже не взглянув на девушку, предложил ей сесть и продолжил урок, как будто ничего не случилось.
Каждый день, аккуратно заплетя косу, чистая и опрятная в белом фартуке, и в дождь и слякоть в чистой обуви, подготовившись на «отлично» ко всем урокам, Сакинат приходила в школу. Но увы – не получала со стороны Ахмеда Гаджикурбановича даже взгляда в свою сторону.
То, что творилось в душе у Сакинат, она не давала знать никому, даже сестре Аминат. Девушка постоянно думала о том, какие беседы могли бы проходить у них с Ахмедом. Они могли бы говорить о книгах, которые оба прочитали, об уроках, преподаваемых им, о городах мира, об астрономии, о космонавтах… Если у учителей начальных классов что-нибудь случалось, и они бывали вынуждены срочно уйти домой, урок для малышей поручали провести Сакинат. Она видела, что дети её слушаются, и сама знала, что способна доходчиво объяснить им урок. Один Ахмед Гаджикурбанович по-прежнему не смотрел на нее… Она никак не могла привлечь его внимание и не знала, как это сделать.
Сакинат очень хотелось вычистить дом Ахмеда до блеска, чтобы он стал уютным, как и её собственный дом, чтобы учитель не чувствовал себя приезжим, не чувствовал свою неустроенность. Она хотела видеть его равным среди жителей села. А он на годекане, где собирались взрослые люди, не появлялся и всё свободное время проводил со школьниками – играл с учениками в волейбол, баскетбол или футбол на площадке возле школы. В глазах Сакинат он вёл себя как человек, который ни о чём не думает и хочет легко прожить свою жизнь. Тем не менее она продолжала мечтать и строить планы. Позже, после обустройства дома и быта, думала она, они вместе могли бы поехать в Махачкалу, в Москву, в Ленинград,