кто ж его знает? – пожимает плечами наш рассказчик.
Ночной разговор в заброшенном в глухой тайге Блинове продолжает крутиться вокруг медведей. Анатолий Андреевич вспоминает другой случай:
– Пошли мы как-то с мужиками в лес, по ягоды. Вдруг смотрим: лошадиная шкура лежит на земле, тут же кости обглоданные валяются. Свежие следы медведя натоптаны по поляне. Дело ясное – мишка лошадь задавил и съел, а лошадь-то наша, топольнинская. Повадится если медведь до мяса – будет и дальше резать местных коней, приохотится. Они ведь у нас свободно по горам ходят, без присмотра. Легкая добыча для него. Мясо еще оставалось от лошади, и мы решили, что хищник обязательно придет доедать остатки. И тогда придумали сделать в лесу засаду, подкараулить его и убить. Огляделись вокруг, выбрали подходящее место и сделали лабаз. Между двух крепких берез приладили две толстые ветки, привязали их веревками к стволам. Получилась как бы полка над землей, скрытая посреди листвы, на высоте от земли метра два с половиной. Притянули лабаз покрепче к березам и уехали домой. Вечером собрались на охоту и на тракторе «Беларусь» поехали в гору. Федька Губин карабин свой взял. Я прихватил прожектор с аккумулятором. А Сашка за компанию с нами поехал, он трактором рулил.
Заехали мы в лес и метров за двести до лабаза оставили трактор. Тут Федя решил карабин свой проверить, случайно выстрелил, и попал аккурат в заднее колесо трактора. Колесо спустило. Что нам делать? Делать нечего. Поднялись мы вверх по склону, залезли втроем на лабаз и сели в засаду, ждать медведя. Ждали долго. Мы сидели тихо, не курили, не разговаривали, не шевелились. Замерзли очень. Федя карабин держал наготове, я на коленях прожектор примостил, Сашка просто так сидел, за компанию.
– А как ночь была? Хоть что-то видно вам было?
– Да если бы. Как назло, новолуние случилось. Тьма была кромешная, как у медведя в заднице. Видеть мы ничего не видели, только сидели на ветках и прислушивались. И вот когда совсем непроглядно стало в лесу, захрустело от нас где-то впереди. Мы всматриваемся сослепу – вроде что-то мельтешит впереди на поляне, примерно там, где шкура конская валяется. Я шепчу Федьке на ухо: включать прожектор? Погоди, шепчет он. А сам уже трясется от возбуждения и карабин сжимает. Сидим, замерли и слышим: медведь бродит по поляне, тухлое мясо лошади жует, чавкает. Только собрались прожектор врубать, как тут – мама дорогая! Слышим: кто-то из-за спины у нас из лесу идет. И прямо к нам, к лабазу нашему крадется сзади в темноте. А у нас ноги-то свесились с лабаза вниз, а высота-то небольшая. Мы напугались – а вдруг медведь почует нас и схватит снизу когтями за ноги? Стянет с лабаза да загрызет – ему это одна минута. И вот сидим мы бездыханно, только трясемся от страха. А прямо под нами в темноте кто-то идет медленно, ветками хрустит. Прошел он под лабазом на поляну и тоже принялся лошадь доедать. Тут Федя шепчет мне: включай прожектор! А сам карабин поднимает наизготовку. Я зажигаю прожектор, аж ослеп в первый момент от яркого света. И вот чуток погодя глаза привыкли к