этот момент следовал на обед – мы успели уйти довольно далеко от места взрыва. А все, кто ракету во время взрыва обслуживал, мгновенно погибли. Взрывная волна нас настигла и повалила с ног на подходе к лесу, но смертельно опасным был не сам взрыв, а токсичное облако паров ракетного топлива, следом накрывшее нас. Слышали про гептил?
Я кивнул: слышал.
– Кто шел в замыкании, умер быстро, кто в середине колонны – в госпитале. Я с первым взводом успел войти в лес, и деревья нас слегка прикрыли – спасли нам жизнь. Почти год лечился в госпиталях и санаториях, а потом меня списали из ракетных войск по болезни. Едва не уволили подчистую, но мне повезло – нашлись добрые люди, пристроили…
Я состроил на лице сострадание и сочувственно кивнул.
– Помотало меня по свету: Забайкалье, Сибирь, Поволжье, Закавказье. Сколько было забавных историй! Ты, Костя, записывай – в соавторы потом меня возьмешь! Вот, к примеру, был такой забавный случай: служил я в районе Безречной[7], в ЗабВО, и начальник политотдела нашей ракетной дивизии имел фамилию Беда. И любил полковник Беда шарахаться по общежитиям с проверками – вникал в быт подчиненных: кто с кем спит, кто с кем пьет… Сидим мы за столом, пьем спирт, анекдоты травим, девки местные на коленях сидят, тискаем их – они визжат. И вдруг громкий стук в дверь и крик: «Откройте! Что за безобразие у вас в комнате творится?»
Мы чуть притихли, а наш гость, пехотный капитан Маркелов, известный пьяница и «залетчик», нет бы тоже промолчать, вдруг как гаркнет в ответ: «Чего надо? Кого черти принесли на ночь глядя? Кто там пришел?»
А начальник политотдела важно поясняет как само собой разумеющееся: «Это я, Беда!»
Маркелов хмыкнул и отвечает: «Да пошла ты на х… беда! Нам и своего горя хватает!»
Беда не ожидал такого ответа – его ведь все знают! Поначалу опешил, замялся, но потом вызвал патруль – взломали дверь. А мы уже успели по балкону этажом ниже спуститься – в комнате одни девки за столом сидят: курят, пьют и ржут, как дуры, над взбешенным Бедой…
Ближе к полуночи Джексон забирался в офисную часть нашей каюты, усаживался за монитор и что-то моделировал на компьютере, мешая нам спать. И тогда мы с Гариком взяли за правило по очереди подшучивать над экс-полковником.
Однажды, заглянув через его плечо, я увидел какие-то запутанные графики на мониторе и ехидно поинтересовался:
– Над чем колдуешь? Что за кривые линии?
– Программирую! Мне за это люди деньги платят. На Форексе с помощью этой программы люди деньги зарабатывают…
Я выразил сомнение, Джексон отмахнулся, мол, не умничай. Тогда я попросил Гарика шепнуть Джексону, как бы невзначай, что, когда тот выходил в туалет, я тайком сфотографировал с экрана все диаграммы и графики – промышленный шпионаж!
Узнав о моих действиях, Джексон взбесился, закатил скандал:
– Мерзавцы! Демагоги!
Выдернул флешку, хлопнул дверью и убежал прочь, а мы в очередной раз от души повеселились…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст