у меня есть майка с якорем на пузе! Как ты думаешь, получится у меня, если я куплю такую штучку? Их ведь везде продают!
– Надо попробовать.
Откуда Тенька знал: получится или нет? Может быть, это свойство лишь у тех «запускателей», которые даются в награду.
А Шурик вдруг пнул на асфальте осколок гравия и сказал как-то сбивчиво, в сторону:
– Тебе теперь, наверно, тот пенопласт не нужен… который я недавно дал. Раз у тебя теперь такие корабли…
– Да почему же не нужен! – возмутился Тенька. – Очень даже нужен! Для той самой игры! Я вчера уже сделал новый корабль, с двумя мачтами! Хотел сегодня пустить…
Он врал, потому что чувствовал: это нужно Шурику. Чтобы Шурик не подумал, будто Тенька забыл его подарок. («А то обидится и больше не даст велосипед». – «Не ври, Тенька, разве дело в велосипеде?»)
– А тогда… знаешь чего?
– Чего?
– Может, пустим твой кораблик вместе? С Косы?
– Давай! Я и сам хотел!.. Только надо зайти домой. Кораблик возьму и переоденусь. А то весь изжарился…
– Да, я тоже! Давай сбежимся через полчаса!
– Не, Шурик, ты что! Раньше, чем через час, не получится. Ты же знаешь: «Пока не поешь, никуда не пойдешь!..»
– Ой, да! «Ребенок совсем отощал!»
– «Из тебя ребра торчат, как из сушеной воблы!»
– «Если улизнешь, я позвоню папе!» – Тут Шурик осекся: не надо бы про папу-то. Он знал про обстоятельства в семье Ресницыных.
Но Тенька сделал вид, что ничего не заметил. Глянул на часы.
– Сейчас полпервого. Давай в два!
Мамы дома не было. Снова дежурила (вчера на подмене, сегодня по графику). Тенька понажимал кнопки.
– Мама, я пришел!.. Ага, разогрею… Ага, приберусь… Ладно, вымою… А потом погуляю с Шуриком… Хорошо, вечером зайду… Мам, ну какие уроки в конце мая! Мы уже все контрольные написали! Позвони Анне Евсеевне, она подтвердит!
С обедом и уборкой он управился в момент. Главная забота была – смастерить кораблик. И не кое-как, а будто бы он сделан без всякой спешки, накануне. Ладно, дело привычное. Тенька острым сапожным ножиком (отец еще точил) выстругал из пенопласта корпус-лодочку. Обточил рашпилем, потом напильником. Вставил в мягкую палубу две толстые соломины из рисового веника. Из альбома для рисования вырвал листок, вырезал из ватмана два квадратика-паруса. Сделал руль из тонюсенькой дощечки от спичечного коробка. Вместо киля-плавника вставил в днище двухрублевую монетку (все равно на нее ничего не купишь). И наконец-то – летний, невесомый, в сиреневом своем наряде – поехал в скрипучем лифте вниз.
В кабине пахло приторной помадой – наверняка здесь недавно побывала Изольда Кузьминична. Но и это не испортило Теньке настроения.
Было еще без десяти два, но Шурик ждал уже у подъезда. В «пиратском» наряде – обрезанных джинсах, в майке с большущим якорем на груди, в желтой косынке на волосах. И с велосипедом.
– Садись на багажник!
Тенька сел, одной рукой ухватился за пружину седла, в другой поднял над плечом кораблик.
– Ну что, на Косу? – спросил Шурик.
– Да!