печали и радости. Когда дети понимают, что неизлечимая болезнь вскоре станет причиной их смерти, они созревают буквально в течение нескольких дней, становятся серьезными, ласковыми и такими нежными, радостными, что их просто невозможно не любить. Подобное созревание означает ностальгию по кому-то, кто еще любит жизнь, с которой ребенку вскоре предстоит расстаться. Напрашивается простой вывод: если кто-либо пережил травму, значит, он несчастен, и, следовательно, если кто-либо не несчастен, значит, он и не пережил никакой травмы. Можно долго говорить о том, что правда заключается в следующем: все коровы – млекопитающие, однако это вовсе не означает, что все млекопитающие – коровы, а стремление думать так затягивает нас в мыслительную ловушку. Мы думаем, что, если мы несчастны, значит, наше несчастье огромно, тогда как пустячное событие должно вызывать в нас лишь небольшую грусть.
Исчезновение матери Полена разорвало эмоциональный кокон, в котором находился мальчик, оболочку, ставшую для него источником постоянной травмы. Мальчик смог иначе взглянуть на самого себя, сосредоточив внимание на отце, который наконец-то возник из тени. Когда Полен лихорадочно занимался домашним хозяйством, он успокаивался и даже чувствовал радость, воспринимая себя как ответственного человека, добровольно делающего все подряд. И в своем несчастье он вдруг ощутил успокаивающее присутствие отца,[36] до сих пор совершенно ему неизвестного. Теперь Полен испытывал тайную гордость от того, что учится вести хозяйство, и окружил своей заботой младшую сестру. Многие восхищались тем, как быстро повзрослел этот ребенок; другие думали, что Полен просто не испытывает никаких переживаний по поводу случившегося.
Системное мышление приводит нас к выводу, что ребенок, конечно, пережил травму, но отец стал для него новым источником чувства защищенности. Взрослые восхищались мальчиком, спрашивали себя, как же удалось ему преодолеть «все это», говорили о его внутренней устойчивости, и тут героя нашей истории неожиданно захлестнула сильнейшая депрессия, являющаяся симптомом эмоционального выгорания.[37]
Травма разрушает, такова ее суть. Устойчивость, позволяющая человеку вновь вернуться к жизни, объединяет страдание и радость триумфа. Любопытная пара!
Всякая травма – свидетельство извращенной связи
Победить страдание, причиненное стихийным бедствием, помогают эмоциональная поддержка и тот правильный смысл, в который облекается случившееся ближними, членами семьи и коллектива, их интерпретации катастрофы. Тогда как победить страдание, причиненное другими людьми, можно, только если его оценка и его истолкование будут гораздо сложнее, поскольку нам не просто предстоит победить реальность травмы, но и найти объяснение поступкам другого, его желанию разрушить и уничтожить нас. Пережив умышленное нападение, мы испытываем необходимость снова овладеть чередой событий, чтобы мир вновь обрел для нас упорядоченность.