Олег Дивов

Второе пришествие землян (сборник)


Скачать книгу

попечения, похожего на домашнее заключение, все еще ограниченный в свободе и сетевом общении, с родительского соизволения со мной созвонился Илья.

      – Тебе спутник случайно не нужен? – спросил он.

      Я как-то даже не сразу его понял:

      – Спутник? Это который спутник? Твой, что ли?

      – Ага, мой…

      – А тебе дедушка по башке за это не даст?

      – Не даст. Он умер.

      Когда даже твои прабабушки живы, трудно оценить смерть в другой семье. Я не нашелся, что сказать.

      В доме у Ильи стояла тихая тенистая молчаливая печаль. В комнате дедушки на воздушном экране все еще бежали строчки телеметрии от распределенного ЦУПа, автопилот вел спутник по его низкой орбите, даже после того, как за ним стало некому присматривать. Несколько юбилейных книг на полках, картина в тонкой металлической рамке, точнее, напечатанная маслом фотография – восход Солнца из-за пересекающихся дисков Луны и Земли, вид из космоса, откуда-то издалека, потому что это была оборотная сторона Луны.

      С момента запуска покетсата я времени не терял. Все это время я засыпал бездны безнадежного незнания мешаниной спутанных фактов о реальном, невыдуманном космосе, и опознал море Москвы, в котором еще до моего рождения была брошена так и не восстановленная Единая Лунная станция – огромный проект, последний всплеск общечеловеческого глобализма, закончившийся черт знает чем…

      Я посмотрел на синусоиду проекции орбиты спутника на поверхность Земли и прошептал:

      – Летит.

      – Ага, – безрадостно отозвался Илья. – Пока летит.

      Время полета было не бесконечным, и оно истекало. Спутнику оставалось не больше трехсот оборотов. Это примерно две недели. Потом атмосфера, хотя и разреженная, все-таки затормозит низколетящий спутник, и он, падая к поверхности, сгорит быстрее, чем пылинка в газовом пламени. На Земле даже не заметят.

      Спутник никому не был нужен, даже Илье.

      – Когда дедушка умер, они мозг ему вытащили и заморозили, – пробормотал он. – У него там осложнения были из-за космоса. Из-за невесомости. Они его увезли, вроде ненадолго, провериться, а там он умер, мозг вынули и заморозили. Говорят, может быть, когда-нибудь его разморозят, они говорят, будет жить в свое удовольствие в сгенерированном мире, где можно делать что угодно. Что он так сам хотел… Только он не будет жить в свое удовольствие – он это все ненавидел. Анестезия для сознания, говорил. Он так жить не станет, по-ненастоящему…

      Он не хотел видеть спутник, думать о спутнике, беспокоиться и заботиться. Он хотел забыть, не заходить, не видеть, не вспоминать, не плакать. И забота о спутнике тяготила его непомерно.

      И я не колебался ни мгновения.

      – Если хочешь, я могу забрать твой спутник, – вполне искренне вызвался я. – Жалко же, если сгорит…

      Илья готов был отдать его кому угодно.

      К счастью, «кем угодно» оказался я.

      Памяти моего смарта едва хватило на клиентскую часть доступа к распределенному ЦУПу.