вели переговоры с Портой, присутствовал и русский посол дьяк Прокофий Возницын, но союзники не оказывали ему никакой поддержки (как было сказано выше, Австрия, а вместе с ней посредничающие державы Англия и Голландия желали, чтобы война между Россией и Турцией продолжалась). В результате заключенного договора Австрия получила большие территории в Венгрии, Трансильвании и Словении, Венецианская республика обогатилась Мореей и Далмацией, Речь Посполитая вернула себе часть украинских земель – в общем, по выражению Ключевского, союзники «хорошо себя удовольствовали». Россия же осталась ни с чем – и без приобретений, и без мирного договора. Возницын с большим трудом добился лишь «армистициума» (перемирия) на два года.
Это значило, что мира с Турцией придется добиваться в одиночку. Петр решил использовать главный свой аргумент – угрозу нового нападения и с этой целью активизировал строительство Воронежского флота. Всю зиму 1698–1699 годов на донских верфях лихорадочно строили военные суда.
Самое представительное из них, 46-пушечная «Крепость», должно было отвезти в Константинополь посольство во главе с думным дьяком Емельяном Украинцевым. Этой демонстрацией новых возможностей России царь рассчитывал устрашить турок и побудить их к сговорчивости. Посол получил задание не только закрепить в договоре захват Азова, но, если получится, выторговать Керчь – тогда русским открылся бы путь в Черное море.
Петр придавал этому плаванию такое большое значение, что сам сопроводил посольство до Керченского пролива, взяв в поход все лучшие корабли.
В апреле 1699 года эскадра из 18 вымпелов появилась в виду Керчи. Петр шел капитаном на корабле «Апостол Павел». Турки согласились пропустить только «Крепость», и то под конвоем. Через море поплыл один русский корабль, остальные повернули обратно.
И все же эффект до некоторой степени удался. В Константинополе были неприятно удивлены тем, что у русских появились серьезные корабли. Хорошо зная обыкновения султанского двора, Украинцев захватил с собой еще запас взяток «на раздачу» – мехов, рыбьего зуба, китайского чая. Неизвестно, что больше подействовало – запугивание или задабривание, но переговоры о мире в конце концов завершились успехом. Торг продолжался долго, целых десять месяцев.
Но Петр в это время не бездействовал. Помимо явной дипломатической игры вовсю разворачивалась другая, тайная. Параметры антишведской коалиции и планы грядущей войны обретали все более конкретные очертания.
Курфюрст Бранденбургский, с которого всё началось, в альянс не вошел. Он готовился участвовать в войне за испанское наследство, поскольку император Леопольд пообещал за это признать Пруссию королевством. Зато к Августу и Петру изъявил готовность присоединиться Кристиан V Датский. Датчан встревожила горячая дружба между юным шведским королем Карлом XII и гольштейн-готторпским герцогом Фридрихом, заклятым врагом Копенгагена. У Дании была довольно большая армия, а главное – мощный флот, которого не имели ни Петр, ни Август.
Последний