сохранить за собой контрольный пакет акций «АвроКорп». Все меня осуждали, но мне было далеко наплевать на мнение окружающих, я хотела ему угодить. И тогда у меня возник вопрос – кто кого любит больше и кто кого больше не любит? Правда, тогда я разбираться в этом не хотела – никакого присущего мне самоанализа. Я наслаждалась моментом, понимая, что он скоро от меня уйдет. И он ушел. Мы еще пытались сходиться, но все было уже не так. А потом он меня позвал на острова, на которые я так и не полетела. После того злополучного рейса я решила исчезнуть для окружающих. За почти год нашего бурного романа своих денег я практически не тратила, и у меня накопилась приличная сумма. После окончательного разрыва я два месяца не ходила на тусовки, не общалась с друзьями, даже родителям не звонила – боялась разочаровать. Стала затворником. Моя квартира пустовала, хоть аренда и была оплачена на год вперед. Чтобы немного разгрузиться, я стала ездить по разным городам. Когда я завершила тур по Золотому кольцу, я набралась смелости и вернулась в Москву. В город, который был воплощением всех человеческих грехов, грязный и алчный, и город, в котором с недавнего времени жил Ковров.
Обосновавшись в небольшой гостинице в спальном районе, я решила тогда побродить по исторической части города. Я вышла из кафе, где завтракала. По привычке посмотрела по сторонам, не следит ли за мной охранник, и свернула в переулок. По главным улицам я не ходила. И тут я увидела его. Расставание пошло ему на пользу.
Уверенный в себе, спокойный, неспешный, несуетливый, олицетворяющий в себе всю жестокость современного мира, одинокий и властный, он шел по маленькой улочке, которая полностью заполнялась его духом. Мне стало страшно от того, каким он стал, от того, что так сложились обстоятельства, от того, что прошлого не вернешь. А от того, что в нем умерло все человеческое, мне стало просто не по себе. Я хотела подойти к нему, но потом решила, что разговаривать мне с ним будет просто не о чем и все слова, которые я ему хотела сказать, потеряли смысл.
Я была рада, что у меня была возможность пройти незамеченной. Черное пальто и капюшон, как обычно, меня спасли. Черный стал моим любимым цветом после того, как он ушел, и всегда меня выручал. Вадик меня, может, и увидел, но оставил без внимания. За полгода слежки мы прилично друг друга достали. Я не удержалась и решила взглянуть на Лешу в последний раз. Я посмотрела в его сторону, и наши взгляды на миг встретились. Сквозь все безразличие, которое отражалось в его глазах, на долю секунды я увидела ту самую легкую грусть, и мне показалось, он меня узнал, потому что мои глаза не врали, они просто этого не умели делать. Это произошло так быстро и неожиданно для него, что он, скорее всего, подумал, что я – галлюцинация, потому что после этой случайной встречи я пропала, и он ничего обо мне больше не слышал.
Я знала про него общую информацию, которая была известна всем. А еще я знала и такое, что могло разрушить всю его империю, до которой мне никогда не было дела. Мне просто нужен был рядом он.