Хотя ты, подобно лаконским щенкам, отлично выискиваешь и выслеживаешь то, что содержится в сказанном, но прежде всего от тебя ускользает, что моё сочинение вовсе не притязает на то, о чем ты говоришь, и вовсе не пытается скрыть от людей некий великий замысел. Ты говоришь об обстоятельстве побочном. В действительности это сочинение поддерживает рассуждение Парменида против тех, кто пытается высмеять его, утверждая, что если существует единое, то из этого утверждения следует множество смешных и противоречащих ему выводов. Итак, моё сочинение направлено против допускающих многое, возвращает им с избытком их нападки и старается показать, что при обстоятельном рассмотрении, их положение ['существует многое'] влечёт за собой ещё более смешные последствия, чем признание существования единого. Под влиянием такой страсти к спорам я в молодости и написал это сочинение, но, когда оно было написано, кто-то его у меня украл, так что мне не пришлось решать вопрос, следует ли его выпускать в свет или нет. Таким образом, от тебя ускользнуло, Сократ, что сочинение это подсказано юношеской любовью к спорам, а вовсе не честолюбием пожилого человека. Впрочем, как я уже сказал, твои соображения недурны».
Ещё раз. Процитированное замечание Зенона следует за первым же высказыванием Сократа относительно сути дела. Сути того дела, которое, – по мнению всех исследователей, – является главной темой произведения.
Эта "суть дела" только ещё впервые всплыла в беседе, а мудрый Зенон тут же отвечает молодому и горячему Сократу, пытаясь отвлечь его от этой сути, указывая именно на то, что не в этом суть, что НЕ ЭТО было главным в том его давнем сочинении.
Зенон при этом настаивает, что главным там была диалектика. Разумеется в нормальном понимании этого слова. Напомним, что диалектика по-древнегречески дословно переводится как искусство ведения спора. Они ведь там ещё не успели осознать "истинный" смысл этого термина, так как не все ещё начитались Гегеля, неимоверными усилиями которого это понятие вообще перестало означать что-либо конкретное, тем более – в сочетании с им же исковерканным понятием логика. Ох, и не зря большинство поздних платоноведов заодно и гегельянцы.
Итак, Зенон прямо заявляет Сократу: извини, мол, брат-Сократ, я написал это в молодости «под влиянием страсти к спорам» и оно [произведение] «вовсе не притязает на то, о чём ты говоришь».
Получается, что Платон, вкладывая в уста Зенона это замечание, предупреждает читателя – будь внимателен, НЕ В ЭТОМ дело, не в том, о чём спрашивает Сократ. Однако, что нам – великим платоноведам – какой-то там Зенон. Ведь и ежу ясно, что и в данном фрагменте Платон впопыхах перемешал важное и второстепенное. Да ещё, не сумев погасить в себе чрезмерную говорливость, предоставил Зенону для ответа не в меру большой абзац. Чего только не сделаешь для разминки руки.
Ладно, пусть Зенон нам не товарищ. Ну, а как же Сократ? Ведь он с этим замечанием в свой адрес вполне соглашается, отвечая Зенону: «Принимаю