хануриков, он бы живо их расшвырял. Но нет, вместо борцовского ковра они предпочитают, будто клопы, прятаться по щелям.
Он вспомнил один красноречивый жест президента, которым тот иногда пользовался: наложил один кулак на другой, потом повернул один кулак в одну сторону, второй в другую – о-очень симпатичный жест. Генеральный прокурор сделал это один раз, затем повторил. Он… это самое, он будет действовать точно так же, как президент. Ледяным тоном переговорил по телефону с министром внутренних дел.
– Ну что убийцы? – спросил он у министра. – Ведь уже все известно, приметы есть, осталось только накрыть их сачком.
– Ищем!
– Искать можно до бесконечности.
– Но что делать… Они спрятались, легли на дно, как говорят в уголовном мире. – Голос министра внутренних дел был грустным.
– Бросьте на поиски все силы.
– Все силы уже брошены.
– Выходит, огромная армия милиционеров, тысячи людей ищут и не могут найти каких-то двух лохов?
– Представьте, не могут.
Генеральный прокурор повесил телефонную трубку. Если честно, то этого министра надо отправить туда же, где сейчас находятся Пономарев с Панкратовым. Он выругался.
16
Велико же было удивление оперативников, когда в тот же вечер они неожиданно засекли во дворе Влада двух неброско одетых мужчин, неразговорчивых, угрюмых, пристроившихся в углу двора к какой-то залетной машине, два дня уже занимающей чужое место – машина стала на место здешнего пенсионера. Мужчины нервно покуривали сигареты и кого-то ждали.
Кроме оперативников этих людей засекла и соседка Влада, начальственная старуха, которой всегда до всего было дело. Она позвонила в милицию – подобных доброхотов, как эта старуха, у нас во все времена было хоть отбавляй. Особенно в столице нашей Родины. Что ни подъезд, то дюжина добровольных помощников милиции, налоговой полиции и прочим органам, призванным надзирать за гражданами.
Мужики и докурить не успели, как к ним подошли сразу несколько человек и крепко ухватили за руки.
– Тих-хо!
– Вы чего? Вы чего? – засопротивлялись было мужики, но их быстро утихомирили, опыт по этой части у блюстителей порядка имелся большой.
В следующий миг во двор с визгом влетел голубовато-желтый, почему-то раскрашенный в цвета украинского флага милицейский «уазик», опешивших мужиков едва ли не в свернутом виде засунули в нутро машины, и «уазик» отбыл из разом ставшего тихим двора. К «уазику» на улице поспешно пристроились две «канарейки» – милицейский «жигуленок» и важный, вальяжный «крайслер» – и двинулись следом.
– Вот и все, – деловито заключила начальственная старуха, соседка Влада, наблюдавшая за происходящим в окно, отерла рукою рот. – Понеслись души в рай, лапками засверкали.
Неожиданно с черного вечернего неба повалил снег – тяжелый, крупный, зимний, он в десять минут обиходил, высветлил землю. Даже на душе и то светлее сделалось.
Очень скоро