макушки елей, стоящих рядом с кедром. Я – дрожал. Какая-то непереборимая дрожь сотрясала меня. «Сквозь ноги в навьи смотрю» – подумал я и в голове заворочалось: «Сучок ломается и… я лечу. Лечу или молча, окаменев, или крича, высоким, жутким голосом (голосом, которым кричал монтер – его било электричеством). Лечу бесконечно долго – неизмеримо дольше, чем 17,5 лет. Надежды, планы, мечты, смысл человека, все, все, все должно кончиться. Потом взрыв. Красное, огненное добела сияние… а потом тихо, очень тихо. И пустота, почему-то обязательно черная. Я мертв». Я – тот, который так хочет жить, который еще не жил, чуть было не отпустил руки, судорожно сжимавшие корявый ствол дерева. Я опомнился. Дрожь прошла, щеки горели. Это значило, что мозг работал, что я не струсил. Голова не кружилась. Добро! Я буду жить. Обдумав потом мое положение на сучке, понял, как я был близок к той черной, бесконечной и холодной пустоте.
Вечером ходил в парткабинет. Очень рад, что нашел материал для статьи. Домой шел радостным, погода была теплая, сил много и, если нечаянно залезал в сугроб, то, утопая по пояс в снегу, выкарабкивался из него, мягкого, прохладного и смеялся.
13.11.45 г. Исполнилось уже более 4 лет, как я веду дневник. Первая запись была 22 июня 1941 года, т. е. первый день войны. Записывать в дневник – уже привычка, иногда только подолгу не пишешь по разным причинам. Милый друг! Как часто я приходил и одному тебе свои мысли передавал. Записав накипевшее на сердце, чувствуешь какое-то облегчение. Не знаю, какими побуждениями руководствуются другие, пишущие дневник. Дневник – моя правда. Писать неправду – лгать самому себе.
Прочитав Петькины дневники, нахожу, что он писал не очень хорошо, даже плохо. Регулярно, каждый день перечисляются мелочи и мелочи. Кто его знает, почему он мысли не записывал. Иногда я, прочитывая старое, любуюсь фразой, построенной пусть не вполне правильно, но сносно. Иногда же опасаюсь стать фразером и требую от себя больше простоты. И есть у меня одна мечта. Мечта, фантазия, по-другому названная, отличающаяся немногим.
Эту мечту я затаил очень давно, когда еще только узнавал необходимое, когда первый раз брал в зубы папиросу, когда просиживал ночи над Верном, Лондоном, Купером, Дюма и проч. и проч. Эту мечту я даже себе с затруднением могу передать, т. е. записать в дневник. Моя мечта – стать писателем! Не знаю, что будет дальше, но сейчас я только и представляю себя им в 60 лет с томиками и фамилией поперек переплета. Как было бы хорошо без войны. Меня война многому научила. Как меньше я бы знал жизни в мирное время. Хватил всякого.
Вечером пришел и сел. Сначала писал объявление, в техникум (личного порядка). Маленькая неприятность. Потерял кошелек. В нем – паспортина, док.(умент) из военкомата, студенческая, фото несколько штук, сотни полторы денег. Найдутся-нет, черт его знает. Доволен, что эта неприятность не расстроила меня, что случается дов.(ольно) часто, после более мелких неприятностей.
14.11.45 г. Сейчас прибежал из техникума. Мороз ужасный – градусов под 40. Я в ботинках. Опять подморозил ноги.