Зверь. Константин Костин

немецкого «Тигра» времен Второй Мировой. Любопытно, что это за место, и почему я раньше про него ни сном, ни духом?

      – Глянь, – пихнул меня локтем в бок сержант. – Это же Ил-2!

      И то верно – у самой стены ангара лежал полураздетый скелет фюзеляжа самолета. Какого – затрудняюсь ответить, я небольшой спец в истории военного авиастроения, так что оставалось поверить Алексею. У этого парня на леске, натянутой под потолком из угла в угол, висит с десяток пластмассовых моделей самолетов.

      Крутя головами по сторонам, осматривая экспонаты, оставшиеся, наверно, от всех войн за последние полвека, мы не сразу заметили человека в сером комбинезоне с масляными пятнами, подпоясанного ремнем с пряжкой, в центре которой был изображен орел, запустивший когти в свастику, и надписью «Gott mit uns» по кругу. Калачев еле успел остановить «Гелика». Еще пара секунд – и мужика пришлось бы соскребать с решетки радиатора.

      – Че рот раззявил? – крикнул боксер, спрыгивая с подножки. – Еще чуть-чуть, и пришлось бы машину от…

      И тут он осекся. В бледно-голубых глазах механика на краткую долю секунды мелькнуло что-то такое, что, стыдно признаться, и мне стало жутковато. Но в следующее мгновение мужик улыбнулся так широко и так добродушно, что я решил – показалось.

      – Женя и Алеша, от Сохновского, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он.

      – Ага, – кивнул я. – А ты?

      – А я – Иван, – небрежно махнул рукой мастер. – Пойдемте.

      И, не дожидаясь нас, развернулся и зашагал в раскрытую пасть ангара. Что-то мне подсказывало, что он такой же Иван, как и Калач – Герхард.

      В самом здании стояли такие же раритеты, но в несравненно лучшем состоянии. Был здесь и пахнущий свежей краской Т-34, и полугусеничный «Остин-Путиловский», с которого еще Ленин речи толкал. В центре зала лежало серебристое веретено с четырьмя красными кольцами на капоте. Рядом же стояли четыре колеса, больше похожих на велосипедные, или, в крайнем случае – мотоциклетные.

      – Audi? – поинтересовался Калач.

      – Auto Union, – поправил его Иван.

      – Слышь, а зачем все это? – не унимался Леха.

      – Ну ты спросил! – усмехнулся мастер. – Знаешь, сколько янки за «тридцать четверку» отвалят? На таких, – он ткнул большим пальцем за плечо, где остался «Мурзик». – Штук на двадцать хватит.