p>Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Три квартета
Лунные принцы
1
Лунные принцы купаются в полночь в море светящихся звезд. Мост переброшен меж морем и миром небесным, но тесно жить и дышать, если нет ни границ, ни различий. В море приличий, как в морге, трупом лежать обнаженным иль примадонной анатомического театра у всех на виду – царственно и неподвижно… Но лунные принцы в полночь купаются в море, и звезд мириады от их грациозных движений рождаются ежесекундно. Это не стыдно. Так отдадим тела свои морю и звездам! Лишь бы не было поздно… Лишь бы не было слишком поздно…
Лунные принцы купаются в полночь в море светящихся звезд… На погост нам еще или рано, или уже слишком поздно… Не опоздать бы нам только на эти лунные свадьбы, где под напев паутинный из тины рождаются спины, станы, и руки, и плечи, и речи, которых нет слаще – и дольше не в состоянии это терпеть, снова в море, в мерцание моря…
Лунные принцы купаются в полночь в море светящихся звезд… Весь мир – только им: и Рим, и Берлин, и Пекин, и Тридевятое царство, и Китеж, и Монсальват… Кто не рад – пусть не купается ночью в этом звездном бульоне… Но примадонне анатомического театра мы говорим: «До завтра!»
Солью зеленой, солеными звездами искрится море, где лунные принцы купаются в полночь, и в призрачном хоре слышатся снова напевы когда-то сладчайшего древа…
Лунные принцы… И кто бы узнал в стариках седовласых прежде цветущих владык, повелителей звездного моря? Кто бы узнал в черепашьих старческих складках кожу нежнейшую мальчиков сладких? В этих повадках – след поводков, на которых выгуливали ночью поздно гончих светящихся звездных?..
Лунные принцы… Но полночь – еще не предел пониманья… В Польшу или Германию вновь полетят телеграммы – как музыкальные гаммы – о том, как нелегко без тебя, без рук, без глаз и поцелуев твоих, без этого сладкого лета, но комета Галлея летит, чтобы вновь уничтожить земной этот рай, что порою нам кажется адом – когда глаз любимых нет рядом…
2
Когда-нибудь все мы умрем… Этой фразы дурацкой на свете нет ни банальнее, ни ненавистней. Но октябрьские листья перед смертью своей изменяются хамелеонно. Оттенков их – миллионы, и каждый по-своему неповторим, как неповторимы дороги и тайные тропы, ведущие в Рим. Но есть еще Истамбул и Москва, где с римской несхожа листва…
Нет, весь не умру я… Отпечатки моих поцелуев навсегда на любимых телах клеймом останутся вечным. И даже тем, бессердечным, что любить себя лишь позволяли, навек суждено жить в нетленных поэмах, в золотых хризантемах одежд бессмертных микадо, бабочками в хрустале или узниками замка Иф, времени бег позабыв…
3
Шершавым языком разыскивает море на берегу песчаном цветные камешки, чтобы, найдя, их сразу поглотить… Но отпечатки ног – ему еще желанней: слизнув, не оставляет и следа. Слюда в моем окне, а не стекло, и оттого весь мир мне кажется размытым.
Моя слеза – как маленькое море, которым навсегда поглощены и камешки цветные, и следы любимых ног. Весенние цветы заполонили город, ведь каждому сезону свои цветы довлеют и мечты.
А мачты кораблей уже зовут безмолвно, но призывно в далекие моря, в иные страны. Так на волнах весенних ароматов уносится душа моя туда…
4
Отдайся потоку слов, плыви на этих мягких послушных волнах в незримые дали, подобно Дали, стреляющему из аркебузы по гравировальным доскам, но в мире тусклом и плоском не смей оставаться – слышишь?! – не смей ни на миг, уйди в многомерие книг, где живет твой извечный двойник…
Отдайся течению снов, утони в этих омутах мутных, заблудись в лабиринтах лоскутных ковриков и одеял или сбеги в анфилады венецианских зеркал. Отдохни – ты устал.
И в воздухе хрустящем и хрустальном вдруг вспыхнет ослепительно звезда, затмевая собой навсегда погребально-венчальные свечи и речи еще не рожденного в мертвенном море предтечи уже не родившихся звезд (или прежде рожденных?) и завороженных сиянием этим безумно-зеленым… Но лунные принцы купаются в полночь – и звезды любуются ими!.. И звезды любуются нами. Amen!
Внутренний замок
I
Жизнь – это долгое путешествие по направлению к внутреннему замку,
И если вы уже достигли его ворот,
То дорога превращается из гладкой скатерти-самобранки
В камку, вывернутую шиворот-навыворот.
Вы бредете по сказочному ее узорочью,
Где за одним поворотом непременно следует другой поворот.
Вы бредете днем, словно беззвездной ночью,
Натыкаясь на какие-то острые предметы и мохнатые тела.
Но чтобы увидеть все это воочью —
Не хватает