выведено, а эта надпись, сама по себе. Это, своего рода, его антипропаганда. А я ненавижу любую пропаганду. Любые лозунги. «Пусть все пропагандисты сдохнут» – вот мой лозунг.
«Деструктивное мнение от деструктивно мыслящего в деструктивном мире» – подумал Майкл, но ничего не сказал – он, почти всегда, был полностью солидарен с мнением Саймона.
Характерным знаком, показывающим Майклу, насколько деструктив глубоко укоренился в парадигме существования Гриверса, стали объявления от наемных убийц, появляющиеся буквально повсюду – в газетах, на стендах возле остановок, в телевидении – они предлагали самые разнообразные способы осуществления своей профессиональной деятельности. Некое одобрение Майкла и Саймона удалось вызвать одной листовке, чаще всех остальных встречающейся в городе. На ней был изображен мужчина, примерно лет тридцати, с надменной, совсем у Саймона, ухмылкой. При всем при этом у Майкла создавалось ощущение, что он видит перед собой мессию – насколько одухотворенным было лицо на листовке. Под ним шла фиолетовая подпись: «Вражеский агент, занимающийся разведывательной деятельностью, подрывающей экономику и безопасность Гриверса. Известен под псевдонимом Джейсон. Разыскивается живым или мертвым». А еще ниже шла цитата Джейсона, явно указанная для того, чтобы вызвать ненависть у тех, кто ее читает:
«Живые люди – самые что ни на есть податливые животные на свете. Мертвецами манипулировать нельзя. Лишь в смерти вы найдете от меня спасение»
Но у Майкла эта надпись не вызвала никакой ненависти к разыскиваемому Джейсону. Напротив – любой мизантропический выпад вызывал у Майкла невольный отклик согласия в его, по всей видимости, темной душе. Он мысленно поддерживал Джейсона в борьбе против режима Грида. Майкл повернулся к Саймону и не удивился, что Саймон считает также.
– Любой, кто встает против авторитета, автоматически заслуживает уважение, – сказал Саймон.
– Но, судя по листовке, этот Джейсон ненавидит людей, – с притворным негодованием возразил Майкл.
Саймон хмыкнул.
– Кто сказал, что написанные на листовке слова в действительности принадлежат Джейсону? И даже если допустить, что они действительно принадлежат ему, так что это меняет? Люди, проживающие здесь, ненавидят друг друга и без Джейсона. Я думаю, ты и сам это заметил.
– Это правда, – кивнул Майкл.
– К тому же, подумай – какое другое чувство, кроме ненависти, может вызывать их нищета, необразованность и безвыходность их положения?
– Жалость? – предположил Майкл.
Саймон вновь хмыкнул и помахал указательным пальцем перед носом Майкла:
– Нет, нет и нет. Жалость лишь уподобит нас тем, кого мы жалеем. Мы можем лишь заставить этих людей попробовать вынырнуть из дерьма, в котором они вязнут. А энергию для этого они смогут найти только в ненависти – и уж точно не в жалости.
После своей речи Саймон многозначительно покивал головой.