я самую малость влево, и могла бы поцеловать Кори Уилера. Закрыть глаза и потеряться в его объятиях. Забыться и не вспоминать. Притворяться дальше.
Но хоть Кори и симпатяшка, и лапочка, он не Конрад. Куда ему! Кори слишком прост, он как армейская стрижка: четкие линии и одно направление. Конрад не такой. Он мог мне душу наизнанку вывернуть одним взглядом, одной улыбкой.
Кори игриво щелкнул меня по руке.
– Слушай, Конклин, давай…
Я резко села.
– Черт! Хочу писать, – выпалила я первое, что пришло в голову. – Увидимся, Кори!
Я опрометью сбежала по лестнице, нашарила ногами шлепанцы и повернулась к дому. Заметив Тейлор у бассейна, рванула прямо к ней.
– Надо поговорить, – прошипела я.
Я схватила ее за руку и оттащила к столу с закусками.
– Секунд пять назад Кори Уилер чуть не позвал меня на свидание.
– И? Что ты сказала?
У Тейлор заблестели глаза. А самодовольства-то сколько! Будто все идет по плану.
– Что хочу писать, – сообщила я.
– Белли! А ну марш к трамплину и поцелуй его наконец!
– Тейлор, да хватит! Говорю же, мне нет дела до Кори. Я видела, как вы разговаривали. Это ты его на меня натравила?
Она пожала плечом.
– Ну… он весь год по тебе сох, а пригласить все не решался. И, может быть, я легонько подтолкнула его в нужном направлении. Вы, ребята, на трамплине так мило смотрелись.
Я замотала головой.
– Зря ты это сделала.
– Я только хотела отвлечь тебя от мрачных мыслей.
– Меня не нужно отвлекать!
– Еще как нужно!
Мы замолчали, сцепившись взглядами. Бывают дни, как сегодня, когда мне хочется свернуть ей шею. Она так любит распоряжаться. Как же мне надоело, что Тейлор вечно пихает меня туда-сюда и наряжает, как одну из своих потрепанных, неудачливых кукол. И так всегда!
Но теперь у меня появился хороший повод уйти, и я с облегчением сказала:
– Я лучше поеду домой.
– О чем ты? Мы только приехали.
– У меня нет настроения веселиться, ясно?
Думаю, я ей тоже надоела, потому что она бросила:
– Ты еще не устала, Белли? Сколько месяцев ты слоняешься с кислой миной! Это ненормально… Мама считает, тебе надо обратиться за помощью.
– Что? Ты говорила обо мне со своей мамой?! – задохнулась я от ярости. – Так передай своей маме, чтобы она приберегла психиатров для Эллен.
Тейлор потрясенно ахнула:
– Что ты сказала? Я ушам не верю!
Как утверждала мама Тейлор, их кошка Эллен страдала сезонной депрессией. Они всю зиму кормили ее антидепрессантами, а весной, когда капризы никуда не делись, отвезли ее к кошачьему доктору. Все без толку. По мне, так Эллен – самая обыкновенная стерва.
Я вздохнула.
– Я помню, сколько месяцев ты убивалась из-за Эллен. А потом умирает Сюзанна, и ты хочешь, чтобы я целовалась с Кори, играла в «пиво-понг» и забыла про нее? Прости, но не могу.
Тейлор быстро огляделась, затем наклонилась поближе и прошептала:
– Не надо делать вид, что тебе грустно только из-за Сюзанны, Белли.