они жили в Краснодаре. Как-то на улице за Славяной увязался щенок, да и пошел за ней до самого дома. Славяна притащила его в квартиру, спросила маму Лизу: можно? Мама Лиза покачала головой: категорически нет! И Славяна сникла. Щенка пришлось отнести на улицу. Всю ночь девочка проревела, а утром, выйдя из дома, увидела щенка во дворе, тот никуда не ушел, так и сидел под кустом. Тогда Славяна кинулась к отцу – он был последней надеждой. «Пожалуйста!» По лицу отца стало ясно, что собака не входит в его планы, и Славяна пустила в ход последнее оружие – заплакала. Отец сморщился, как от зубной боли, и махнул рукой: ладно, пусть остается, усыновляю.
С тех пор прошло много времени. Цыганок вырос, а родители Славяны развелись.
…И вот сейчас Цыганок спал на коврике, а Славяна читала про муми-троллей. Дойдя до самых «снежных» описаний, она взгрустнула: жаль, что в Приморске не бывает снега. Снег был ее самым прекрасным воспоминанием детства – того периода, когда она гостила у бабушки в Сибири. Славяна помнила, какой он белый, искристый и что когда его много и он наплывает облаками – это счастье. Но вот в Приморске снега нет даже на Новый год, и ни у какого самого мастеровитого Деда Мороза его не выпросишь…
Шелест страниц, сопение собаки… На Муми-долл опустилась долгая-долгая зима, дом муми-троллей занесло снегом, и до весны было еще так далеко…
На середине книги Славяна заснула. Ей снилась зима, занесенный снегом двор, посреди которого стоял грустный-грустный дворник, который когда-то плохо учился в школе.
Первое, что увидел Андрей Жданов, когда самолет, на котором он возвращался из Азии, подлетал к Москве, – был снег. Спускаясь по трапу, Андрей с наслаждением втянул московский морозный, снежный воздух. Когда три недели назад он улетал из Москвы на съемки в Азию, снега в Москве еще не было, ну а в Азии, понятное дело…
Такси летело по заснеженной Москве. Город был весь укутан в сугробы. Пожилой, усталый таксист, отвозивший Жданова домой, проворчал, сетуя на затяжные снегопады; что они там, наверху, с ума посходили?! Уже тонну снега на нас сбросили! И высказал гипотезу, что в нынешней непогоде виноваты американцы. Услышав про американцев, доселе молчавший и посмеивавшийся в усы Жданов (в Азии он зарос, как черт) не выдержал и спросил, какая есть связь между американцами и русской непогодой.
Таксист, от волнения чуть не выпустив руль из рук, закричал:
– Дак это же очевидно! Американцы поставили на Аляску свою установку хрен знает каких мощей, которая нас накрывает, ядреный корень, и портит нам климат!
Жданов снова тихонько засмеялся в усы: ну дела! У него было хорошее настроение человека, вернувшегося домой с чужой стороны, и настоящей русской зиме он был рад, и Москве, уже украшенной к новогодним праздникам, и особенно снегу. Со снегом у оператора Жданова всегда были особенные отношения, Андрей любил снимать снег. Режиссер Михаил Седов, с которым Андрей делал свой последний художественный фильм, даже сказал, что благодаря