не скажем, но весьма вероятно, что именно генерал Асант – один из тех самых Повстанцев, но достаточно хладнокровный в словах и четко продуманных действиях, чтоб не попасть под подозрения. Перспектива быть глупо расстрелянным на месте его никак не привлекала, он был человеком с большими и даже великими планами на будущее. Обязательно светлое…
Адъютант Тахо незамедлительно явился и вопросительно посмотрел на разложенные документы, все они были необычайно секретны и написаны особым шифром. Так что всякий взглянувший на них, не увидел бы в них ничего примечательного кроме странных рисунков похожих на детские каракули. А возможно это и были каракули, подсунутые специально на генеральский стол, для шпионов, например. Лишь немногие знали, что генерал был большой любитель рисовать и истинный поклонник искусства. Однако искусство было запрещено, и даже если оно еще где-то существовало, его надо было умело маскировать под военные нужды. Так что каракули на столе генерала могли быть чем угодно, но очень нужным для войны. Адъютант это отлично понимал, возможно, у него тоже были планы на будущее, такое же светлое.
Проследив за взглядом адъютанта, и как требовала инструкция, накрыв ладонью особо секретную часть шифра, генерал сказал:
– Похоже, у нас есть способ и весьма подходящий. Надо снарядить самый быстроходный корабль для доставки нашего агента в район Туманности Дикого Поля и найти нужных людей для выполнения нашего заказа. Ресурсы нашей планеты, некогда казавшиеся неисчерпаемыми, уже на исходе и хотелось бы потратить их остатки на благо нашего героического народа. Пора заняться чем-то более полезным и результативным, чем эта разорительная война…
А в это время на другой планете.
– Сами знаете, какое сейчас трудное время. Кризис. Работы практически нет. – Рыжеволосый человек, Посредник, произнесший это, расстроенно ходил взад-вперед по маленькой комнате, заваленной какими-то полуразобранными или наоборот полусобранными агрегатами.
Его собеседник, Мастер, только сокрушенно качал головой в знак согласия. Казалось, все его внимание занимала изящная чашка местного напитка с острым дразнящим ароматом. Каким-то чудом он умудрялся ее удерживать за тонко изогнутую ручку очень толстыми пальцами и даже печально вздыхая бросать заинтересованные взгляды на большое блюдо сладких фруктов, похожих на инжир. Работы не было давно, однако это не влияло на любовь к вкусной натуральной пище, запасы которой не переводились и даже каким-то невозможным образом постоянно возобновлялись.
Еще один присутствующий в комнате, Инженер, почти дремал, удобно расположившись в широком кресле. На его коленях покоилась сфера с чертежом непонятной, но сложной конструкции неизвестного назначения. Стило, которым он это начертил, валялось прямо на полу, выпав из полусогнутых пальцев инженера-гения. Покосившись на спящего и понимая как он устал за последние дни, наполненные бездельем, говорящий Посредник не утих, а повысил голос и продолжил.
– Что толку участвовать в митингах и требовать? Везде одно и то же! Работы