лошади остановились, и три тени проникли во двор: три черных пятна, сгустки ночи. Одна тень прокралась к двери, две другие встали по углам дома. Дом и деревья замерли в немом ожидании.
Потом листья чуть шевельнулись, где-то далеко пропел петух. Холодный предрассветный час кончался. Тот, темный, у двери пошевелился. В безлунной беззвездной тьме блеснул клинок, будто из ножен скользнул луч холодного света. Послышался глухой тяжелый удар, дверь дрогнула.
– Открыть именем Мордора! – произнес странно высокий и злобный голос.
От второго удара косяк лопнул, засов переломился, дверь подалась и провалилась внутрь. Черные быстро скрылись в доме.
Вдруг совсем близко в деревьях раскатился голос рога, разрывая ночь, словно вспышка на вершине горы:
ВСТАВАЙ, БЕДА! ПОЖАР! ВРАГИ! ВСТАВАЙ!
Мякуш времени не терял. Увидев, как черные тени ползут через огород, он понял, что от гибели его спасут только ноги. И он пустил их в ход со всей скоростью, на какую был способен: через черный ход, полями и огородами. Пробежав больше мили до ближайшего дома, он мешком повалился на крыльцо с воплем: «Нет! Нет! Не я!!» У меня нету!..» Что он потом лепетал, сначала вообще не поняли. Потом решили, что в Бакленде враги, непонятная напасть из Старого леса. И сразу начали действовать.
БЕДА! ПОЖАР! ВСТАВАЙ!
Брендибаки трубили Баклендскую Побудку, которая последний раз звучала сто лет назад, когда в Долгую зиму замерз Брендидуин и по нему пришли белые волки.
БЕДА! ВСТАВАЙ!
Тревога распространялась. Издалека слышались ответные звуки рогов.
Черные тени бежали из дома в ночь. На порог упал хоббичий плащ. На дороге застучали копыта, и невидимые во мраке кони перешли в галоп, потом гром копыт стих. Во всей Кричьей Балке гудели рога и рожки, звенели крики, топали ноги. Но Черные Всадники, как буря, помчались к Северным Воротам. Пусть малявки трубят! Саурон с ними потом расправится. А у них новое задание: они узнали, что дом пуст и Кольцо ушло. Черные стоптали охранников у ворот и исчезли из Хоббитшира.
В ранний час ночи Фродо внезапно вырвался из глубокого сна, словно его потревожило чье-то присутствие или неожиданный звук. Он увидел, что Долгоброд в кресле насторожился; глаза скитальца отражали пламя ярко горевшего камина, но сидел он молча и неподвижно.
Фродо вскоре опять заснул. Но к нему в сон снова ворвались шумы: свист ветра и гром копыт. Ветер словно закручивался у трактира и тряс его, а в дальней дали неистово гудел рог. Фродо открыл глаза и услышал бодрый крик петуха во дворе. Долгоброд раздвинул занавески и лязгнул задвижкой, отпирая ставни. Первый серый свет утра вместе с холодным воздухом хлынул в комнату через открытое окно.
Как только Долгоброд всех поднял, они пошли вслед за ним в свои спальни и, увидев, что там делается, возблагодарили судьбу за то, что послушались его совета. Выломанные оконные рамы болтались на петлях, хлопали занавески. Постели были разбросаны, валики искромсаны, коричневый коврик разодран в клочья.
Долгоброд немедленно