ног, а цвет комбинезона подчеркивал землистый оттенок лица, отчего мистер Бирн становился похож на призрака. На лбу блестели крошечные капли пота, а когда он увидел девочек, изо рта вырвался слабый всхлип.
– Здравствуйте, леди… мм… Рад вас видеть!
– Здравствуйте, мистер Бирн! – хором ответили Эбби и Джесси, прежде чем выпалить что-то о термобелье, которое им надо посмотреть, и умчаться с не очень-то уместным смехом. Эбби вытащила телефон и что-то набирала на ходу. Гермиона знала, что она пишет сообщения всем одноклассникам.
Мистер Бирн с тревогой взглянул на мисс Пирси, затем перевел взгляд на Люси и Гермиону.
– Видите ли… я все еще новичок в городе, так что мисс Пирси любезно предложила мне помочь подобрать одежду. Для лыжного тура.
– Он не знал, где тут какие магазины, – объяснила мисс Пирси, слегка краснея.
– Ну, с вашей стороны было очень любезно помочь, мисс, – вежливо ответила Гермиона после короткой паузы. Она подтолкнула Люси, которая находилась рядом, пялясь на кислотное привидение, стоящее перед ними. – А этот цвет выглядит на вас… ммм… очень ярко, сэр. Ну ладно, нам лучше догнать остальных. Увидимся в школе.
– Ты такая пай-девочка, – тихо сказала Люси, когда они пошли прочь. – Я н-не могла говорить, боялась р-расхохотаться. – Она оглянулась на учителей. – Ты подумай, как тут с-сдержаться, если мы будем видеть его в этом каждый день целую неделю?
Глава четвертая
– Увидимся, – растягивая слова, сказала Дакота своим родителям и вошла в автобус, одетая в дорогую лыжную куртку с отороченным мехом капюшоном. – Я напишу, если мне понадобятся еще деньги.
– До свидания, принцесса! – ответили они в унисон и с гордостью помахали ей вслед. Мама Дакоты рванула вперед и чмокнула ее в щеку, задержавшись, чтобы стереть мерцающую розовую губную помаду бумажным платочком, прежде чем Дакота оттолкнула ее.
– Умоляю! – сказала она с отвращением. – Это всего лишь на шесть дней.
Гермиона ухмыльнулась. Она была рада, что ее подвезла мать Эбби. Но ее родители никогда бы не повели себя так позорно. Они вообще не склонны были к публичной демонстрации чувств. На самом деле, ей становилось тоскливо, когда она думала, что родители, возможно, никогда уже не помашут ей вот так на прощание, особенно теперь, когда они даже в одной комнате не могли находиться вместе. Она представила, как через несколько лет отправится в университет, и будет стоять на перроне одна, в окружении кучи сумок, не способная унести их все…
– Ты не забыла камеру? – спросила Эбби, прерывая эти мрачные мысли.
Гермиона подняла свой рюкзак.
– Все тут, вместе с моими любимыми кексами с ванильным кремом. – На этой неделе она допоздна пекла по своим любимым рецептам. С тех пор, как Гермиона узнала о разводе, выпечка начала приносить ей почти такое