цветка.
–Это ты. Сама чистота и непорочность. А это, – дотронувшись до синих, – моя верность нашей любви. Смотри, она окружает тебя.
Я завороженно смотрела на букет, который, казалось, мог рассказать всю мою жизнь. И одновременно думала, откуда Виктор это знает. Сколько книг он перечитал, с какими людьми беседовал, чтобы ведать о таком?
Мои мысли прервал недовольный голос Любы, которая, очевидно, обращалась к Андрею:
–А где мои цветы, любовь моя?
Андрей, совсем не ожидавший такого вопроса, только и смог, что почесать затылок да ответить:
–Зато я пришел вовремя.
Когда мы, наконец, взобрались на вершину, то были приятно удивлены. Помимо нас здесь никого не оказалось, хотя в это время считалось нормальным встретиться с парой-тройкой человек. И я уверена, ни у кого на тот момент не возникло в голове совестных мыслей о том, что остальные просто-напросто еще работают в полях или только зашли в дом.
Даже когда мы полностью обустроились, – постелили на траву простыни и разложили еду да молоко – никто так и не появился. А нам что – мы были только рады.
Закат уже показал себя во всей красе. Небо умело смешало теплые багряные оттенки с нежными голубыми, сделав плавный переход между двумя цветами. Маленький яркий шарик постепенно исчезал за таким недостижимым горизонтом, забирая с собой суету прошедшего дня и привнося в сердце желанное спокойствие. Редкие облака, решившие задержаться на небосводе, купались в мягких розовых тонах.
Я могла уловить еле доносимый шелест листьев из рощи, которому иногда подпевала пролетавшая птица.
И неважно, сколько людей окружало бы нас сейчас, в целом мире были только я и Виктор. Мне всегда нравилось облокачиваться спиною на его грудь, и тогда в ответ он крепко обнимал меня и зарывался носом в мои волосы. Я знала, что в такие моменты он совсем не смотрит на закат, хоть и очень хотела, чтобы он увидел, какую красоту может сотворить природа. Когда однажды я поделилась с ним этой мыслью, он ответил:
– Самое прекрасное, что могла сотворить природа, сейчас в моих руках.
Тогда цвет моего лица вполне можно было сравнить с самым спелым помидором. А пальцы рук внезапно начинали дрожать, поэтому, в попытке спрятать сильное смущение, я сжимала их в кулак. Вот так всегда – одной фразой Виктор заставлял меня испытывать доселе неведанные эмоции. Все внутри переворачивалось верх дном, а сердце стучало с каждым ударом громче и громе. В тот момент я была напугана тем, что в человеке вообще возможно пробуждать такие пожары, и счастлива от того, что кто-то смог это сделать во мне.
Я хотела убежать. И я хотела навсегда остаться.
Вот и сейчас он совсем не любуются закатом, а перебирает своими длинными пальцами каждую прядь моих волос, будто видит их в первый раз. Но ведь когда и я вижу его, все внутри трепещет, будто мы с ним только познакомились. Мне кажется, спустя даже сто лет, проживая вдвоем каждый день, я была бы счастлива чувствовать его прикосновения, как однажды летом, когда он стирал кровь