сразу заметила, что второй отряд сегодня тоже ведет себя странно. Никакого четкого строя, никакой армейской дисциплины, детдомовцы угрюмо перешептывались в небольших стайках, а большая часть отряда собралась вокруг рыдающей девочки.
– Я все равно не верю! Она не могла так сделать! Она тоже пропала, как Катя в прошлом году! – девочка размазывала слезы по лицу тыльной стороной ладони.
– Ну, перестань. Может, она и правда решила найти маму, – другая девочка с такой же прической обняла ее за плечи. Ей вторила еще одна подруга.
– Да некоторые постоянно сбегают же! Помнишь, Димон четыре раза убегал!
– Слышала? – тут же возникла над зоиным ухом Мила. – У детдомовцев опять кто-то сбежал. Странно.
– Ничего странного. Те, кто в детдоме недавно, часто убегают.
– Ой, а тебе-то откуда знать!
Зоя могла бы рассказать, как она работала волонтером, но в ее голове на данный момент пульсировали огненные сгустки, и она только махнула рукой. А Мила тем временем продолжала бубнить.
– В том году у них тоже сбежала девочка. И знаешь что? Ее так и не нашли! И не очень-то искали на самом деле. Все-таки это подозрительно. Вспышки эти еще…
– Слушай, Мил. Ты поменьше читай всяких дурацких книжек с драконами и магами, которые у тебя в тумбочке лежат. Везде тебе подозрительное мерещится.
– И ничего они не дурацкие! – обиделась Мила. – Пошли уже.
Они так увлеклись, что не заметили, как прошел первый отряд. Светлые волосы Ее Величества развевались далеко впереди. Второй отряд неровной толпой высыпал на аллею.
Когда над линейкой снова раздалась песня про ясные зори, Зоя подумала, что настал ее конец. Черти из костровой ямы дотянулись до ее мозгов и жгли виски своими пылающими трезубцами. Время тянулось мучительно долго. Голубой флаг с восходящим солнцем с противным скрипом поднимался в небо, директриса говорила что-то в повизгивающий микрофон. Зоя старалась дышать поглубже, но от этого только больше закружилась голова и тошнота подступила к горлу. Она отвела глаза в сторону, и стала смотреть на стенды, которые, словно камни Стоунхенджа, окружали линейку. На них еще не повесили никаких плакатов. Просто фанерные стенды белого цвета. Но из-под облупившейся масляной краски на нее смотрела тьма. Металлические трубы, на которых держались эти стенды, вдруг стали закручиваться в спираль, полотнище флага закрыло небо, стало трудно дышать, и сердце билось как сумасшедшее. Зоя хватала воздух ртом, стараясь не упасть. Она даже не сразу почувствовала, что Мила крепко ухватила ее за локоть. Только когда мгла перед глазами стала рассеиваться, до Зои дошло, что она с силой впилась в руку подруги. Но Мила даже не пискнула.
– Ну ты даешь, – Мила поставила перед ней стакан с чаем. Полумесяц лимона сиротливо плавал на поверхности. В столовой стоял гул и грохот приборов, но Зоя сидела неподвижно над своей запеканкой.
– Если тебе так хреново, может, в медпункт сходишь?
Зоя помотала головой. Причины ее недомогания слишком очевидны, и сразу же возникнут вопросы, где она взяла алкоголь.