ответить: – Почему спиртом? А потому, скажу я тебе, что спирт расслабляет организм, делает душу мягкой, лишает ее других соблазнов. Почему такое происходит? Потому, что спирт сам есть наивысший из всех соблазнов соблазн. Это – с одной стороны. С другой стороны, спирт убивает микробы. Ты был в Кунсткамере? Во-от. В банке уродец – и не гниет. Почему? Спирт. Тут главное, скажу тебе, не привыкнуть, не стать алкашом. Главное и самое трудное. А ты преодолей соблазн. Преодолеешь – станешь хозяином самого себя. Врачи – они что? Они о каждом из нас думают как о среднестатистическом существе: голова, руки-ноги, туловище и внутренности – все на одну колодку. А каждый человек, между прочим, имеет от других существенные различия, каждый одной и той же болезнью болеет по-своему. И одни и те же лекарства на нас по-разному действуют. А спирт – это, брат, не лекарство, это – существо жизни. Он, спирт, всех уравнивает, он везде и во всем. Может, даже в камне. Только научились его выделять из природы не так давно. А поняли его природную сущность так и совсем недавно. И очень немногие. А для всех других спирт есть алкоголь, отвлечение от жизни. В этом вся штука.
– Ну и как это практически делать?
– А очень просто: пятьдесят грамм спирта и пятьдесят грамм сливочного масла. Сперва проглотил масло, потом, через пять минут, спирт. Не разбавляя. Каждый день перед обедом. За полчаса. Месяц. Потом перерыв в месяц же. И еще раз. Так до полного излечения.
– А сам ты что ж не излечился?
– Я-то? А я только два месяца назад дошел до этого понимания, – доверительно сообщил Афанасий. – Один месяц поупотреблял, месяц перерыв, теперь вот снова…
– И попал в больницу…
Афанасий и на этот раз не обиделся. Он вообще, похоже, не умел обижаться.
– Это – по глупости: поехал на рыбалку, на Ладогу, стал переходить протоку и сорвался в воду: скользко было. Простыл. Только поэтому. А так бы – ни в жизнь. – И предложил: – Если хочешь, сегодня и начнем. Вместе.
– У меня ни спирта, ни масла.
– У меня есть. Главное что? Главное – верить. Вот что. И порядок.
Масло Василий проглотил с трудом. Спирт обжог язык, нёбо, горло, огнем пролился в желудок.
– Не дыши ртом! – командовал Афанасий. – Носом, носом дыши!
Василий втягивал в себя воздух побелевшими ноздрями, вытирал слезы вафельным полотенцем.
Постепенно огонь утих, по телу разлилась теплота и успокоительная слабость.
– Чувствуешь? А? Вот то-то и оно, – удовлетворенно говорил Афанасий, с нежностью заглядывая Василию в серые его с зеленцой глаза своими прозрачно-голубыми. – И что ты чувствуешь? – спрашивал через минуту.
– Ничего, – отвечал Василий.
– Вот оно и есть то самое, – радовался Афанасий.
А Василий устало подумал: «Может, он и прав… насчет энергетики… Ведь не все же рвутся в инженеры, большинству и четырех классов довольно, значит, какая-то тут энергетика имеется. Кто его знает…»
Его властно тянуло в сон.
Глава 18
Позднее