вот, всё было сделано с целью торговли наркотой под прикрытием…
– Твою ж…! Скотина! – Доминик не сдержался.
– Ники, ты ничего не можешь сделать. Несомненно, я попытаюсь с ним поговорить снова. Но, если раньше он пытался прислушиваться ко мне, к себе, то теперь этого нет. – сказал Александр.
– Я убью его… просто убью. – прошипел Доминик.
– И дальше? Доминик, что дальше? Лучано, Дарио, Альдо, Пьетро, Маурицио, Леонардо и иже с ними? Убьёшь всех? – спросил Александр.
– Меня это всё мучает. Я отлично знаю, кто мой сын, хоть и не вижу воочию его дела. Но знаю, это ужасно, понятия не имею, что делать. Аугусто растёт, что будет с ним?
– Подумай сам. Алессандро его обожает. Я буду пытаться, Ники, но мы стали слишком редко видеться с Алессандро. Часто приходит Лучано. Заходит и Дарио, а Алессандро нет. Мне стало казаться, что он начал избегать встреч со мной. Новости Сицилии я узнаю чаще из газет или от Лучано, чем от Алессандро, причем новости не самые весёлые, как ты понимаешь. – сказал Александр.
Доминик ничего не ответил, он и сам отлично это знал. В нём самом давно шла борьба между чувством вины, оттого что упустил однажды сына, чувством любви к нему и одновременно чувством, если не ненависти, скорее ярости и безвыходности. Он отлично понимал, что максимум, что он может сделать, то это застопорить несколько проектов, но не более того. Но проекты эти были вполне мирные, лишь попытки Алессандро взять строительные подряды и принять участие в распределении земель, было бессмысленно мешать ему в этом. Помешать другой его деятельности Доминик не мог.
– Ники, – продолжил Александр, – я могу дать против него показания.
– Ты серьёзно? – Доминик вздрогнул.
– Абсолютно. Я долго думал, и… я пойду на это только с твоего согласия. – сказал Александр.
Доминик не знал, что сказать. Он растерялся.
– Он мой сын, – пробормотал Доминик.
– Ты не думал о том, что это наша святая обязанность – остановить его? – спросил Александр.
– Алекс, я не знаю. – Доминик помотал головой.
– Я не тороплю тебя, подумай. – сказал Александр.
– Как же доказательства, одних показаний будет мало…, как бы там ни было. – заметил Доминик.
– У меня есть некоторые доказательства, будь спокоен.
Доминик встал с дивана и принялся расхаживать взад-вперёд по комнате, что-то бормоча себе под нос.
– Ты прав, Алекс, совершенно, целиком и полностью. Я боюсь только одного – последствий! – наконец, сказал он.
– Например? – спросил Александр.
– Ты уверен в том, что он тебя не тронет? – спросил Доминик.
– Нет. Но, при любом исходе, Ники, ему с этим жить. Если это сможет хоть как-то перевернуть его сознание, значит, результат будет. Он запутан. – вздохнув сказал Александр.
– Ты с ума сошёл? Как мне жить тогда, ты не подумал? Мой сын и мой брат… – сказал Доминик.
– Ник, успокойся, ты знаешь моё отношение к жизни. – заметил Александр.
– Знаю,