на драку – своего рода развлечение для пацанов. Особенно старался один из них, рослый и крепкий. Вит предложил ему отойти в сторону – поговорить: надеялся один на один, без жаждущей представления публики, мирно уладить искусственно созданный конфликт. Потом этот поступок истолковали превратно и Виталия сочли инициатором драки. На самом деле в конфликтных ситуациях, которых возникает немало в ребячьей среде, он поступал так всегда – Вера не раз убеждалась в этом. И, как правило, ему удавалось утихомирить агрессивно настроенных парней и предотвратить возможную схватку: он умел договариваться с людьми.
В этот раз не получилось. Драки как таковой не было, но ударами они обменялись и потом довольно скоро мирно разошлись. А через два дня парень умер!
Все подробности случившегося Вера узнала много позже от следователя, с которым ей пришлось немало общаться. И хотя делом Виталия занимались сотрудники милиции другого района, местный следователь обо всем знал и, видимо, должен был контролировать ситуацию по месту жительства подозреваемого, который до суда не имел права никуда выезжать. Вера хорошо помнила красивого молодого следователя по фамилии Сазонов, посвятившего ее в детали этой трагедии уже после ареста Виталия. Именно от него она потом узнала, что погибший парень еще за несколько дней до случившегося жаловался на головные боли, но никакого обследования по этому поводу не было и следствие этот факт вообще проигнорировало. А Нина Алексеевна тогда была просто не в состоянии толком рассказать Вере о том, что произошло. Впрочем, в тот момент женщина и сама еще многого не знала. В отчаянии она металась в поисках помощи, не зная, что предпринять и как спасти сына.
Виталий ходил подавленный. Видеть его таким было непривычно и больно. Обычно улыбка не сходила с его лица. Веселый, общительный, щедрый на шутки и приколы, он всегда был в центре внимания и рядом с Верой. Теперь же замкнулся и словно отстранился от всех. Ребята, не зная причин подобных перемен, недоумевали.
Однажды после уроков он задержался в классе позже всех. Сел верхом на одну из задних парт и просто молчал. Вера чувствовала, что ему очень плохо и, видимо, хотелось поговорить. После продолжительной паузы она спросила:
– Виталик, как обстоят дела? Что говорит следователь?
– Ничего хорошего. Готовит к тому, что меня ждет срок, – сдавленно проговорил он.
Она представила себе, какой ужас сейчас испытывает этот благополучный, успешный мальчишка, еще недавно строивший грандиозные планы на ближайшее будущее, которого у него теперь не будет. Она чувствовала, как страшно ему от той жуткой неизвестности, которая его ждет. А ему всего лишь шестнадцать лет! И его привычный, счастливый мир неотвратимо рушится!
– И о каком сроке идет речь? – словно проглотив комок в горле, спросила Вера. Будто проглотив тот же комок:
– Семь лет, – с трудом выдохнул он. И столько безысходности и обреченности было в этих словах, что