начале моего «бизнес-пути», когда я была кормящей мамой, главной проблемой была даже не таможня, а сцеживание. После нескольких часов стояния на рынке грудь распирало так, словно она сейчас лопнет. Когда это давление становилось нестерпимым, бежала в туалет и, согнувшись в три погибели над унитазом, сцеживала молоко. Терпела до последнего, потому что туалет платный, а у меня каждая тысяча злотых на счету.
Ночевали всегда в одном и том же месте, у пани Дануты. За тридцать тысяч злотых с каждой мы имели возможность ополоснуться в душе и поспать на надутых матрасах. Данута считала каждый грош, поэтому и терпела определенные бытовые неудобства, связанные с квартирантами. Просыпались мы рано: надо успеть занять на рынке место получше. Данута с вечера оставляла нам на кухне термос с кипятком. Мы пили его с оставшимися бутербродами – и снова на передовую рыночной торговли!
Невзирая на мирный характер бизнес-деятельности, из-за спирта шанс загреметь в польскую кутузку у меня был еженедельно. Привозимый российскими челноками «Ройял» был головной болью местных властей и именинами сердца для тамошних алкашей. И не только алкашей: «шпиритус» охотно покупали и вполне благополучные с виду паны. Именно такие и приходили за ним на рынок. «Ройял» было опасно не только провозить, но и продавать. Если полицейский обнаружит факт продажи – все, кутузка! Вот почему и доставать товар из «внутреннего кармана» приходилось в последний момент: наряд полиции мог запросто проверить наши сумки. Поляки хохотали, узнав, почему бутылка теплая.
Были опасности и другого рода. Как-то зазываю покупателей – и вдруг замечаю, что неподалеку стоит средних лет мужчина и внимательно на меня смотрит. Потом подходит и вежливо спрашивает: «Сколько?» «Что хочет пан?» – весело интересуюсь я. «Ты сколько стоишь?» – без тени улыбки отвечает мужчина. «Я, пан, дама замужняя», – игриво отвечаю я – и слышу слова, от которых просто цепенею: «Еще раз спрашиваю, сколько? Или я сейчас приведу полицейских и скажу, что ты мне спирт паленый продала». Эх, как я бежала с этого рынка! Девчонки тоже быстро собрались и, подхватив мою сумку, прибежали за мной к Дануте. Торговля в этот день завершилась раньше времени.
Как только нашему кредитору был отдан последний рубль, больше на рынке в качестве торговки я ни разу не появилась. Но о своем «торгашеском» прошлом не жалею ни секунды. Да, спину я надорвала да и нервы потрепала изрядно, но я знала, ради чего это делаю. А главное, поняла, что сильная и многое могу сама. Я не боюсь безденежья и других трудностей, о чем так любят попричитать многие соотечественницы. Знаю, что из любой ситуации можно найти выход. Главное, чтобы были здоровы родные и близкие. А еще лишь бы не было войны. Все остальные проблемы – не тяжелее клетчатой сумки.
На «счетчике»
Роберт Ягафаров
Тюмень
В 90-е – студент, сейчас директор фирмы по продаже спецодежды.