не подумал, что ей может быть больно, считая это женскими бреднями и грубым недостойным страхом, не подумал, что нежность притупляет дискомфорт.
Так и повелось у них с тех пор – первая ночь все расставила по местам, определила полку каждому чувству, действию и мысли. «Отныне все будет так же», – решила Женя и, воспитанная в почитании к старшим, в особенности мужчинам, улыбнулась. Она помнила быстро стихнувшую боль, искусанные губы, потому что стонать от боли было неприлично – она не знала, как к этому отнесется муж. Но все это, должно быть, естественно. Никто ведь не говорил с ней о подобных вещах, это было постыдно, не принято. Вот Женя и подумала, что с Виктором об этом тоже говорить не стоит.
Поскольку происходили эти события в 1939 году, до регистрации брака в государственном органе Скловский посчитал оскорбительным для своего и ее достоинства вступать в интимные отношения с невестой. А, может, не желая развенчивать миф о себе как о безупречном исполнителе власти. Тогда он отыгрался за месяцы подавления в себе естественных инстинктов. Женя в каком-то полу мрачном забытье просто ждала, что будет дальше. Как и любая девушка, она сотни раз задавалась вопросом, что ее подстерегает, и теперь была удивлена и обескуражена новой ролью взрослой женщины, прислушиваясь к ощущениям. Поняв, что жена его и впрямь оказалась нетронутой, Виктор никак не высказался по этому поводу.
Женя же была опьянена новым статусом супруги уважаемого человека, богатством и тем, что наконец-то стала полноценной женщиной, а не глупой девочкой с косичками, зажимающей под мышкой томик Маяковского. С той поры движения ее стали плавнее, глаза глубже, лукавее и добрее, улыбка раскованнее. На мир она взирала как добрая мать на нашкодившего ребенка. Ей уже нечего было стесняться или опасаться.
– Перестань, – податливо и в то же время властно говорила Женя, полулежа на подушках с разметавшимися по ним кудрями, когда муж щекотал ее за пятки и, сгребая в охапку, принимался прочно целовать.
Тогда обнаженная полудрема мало-помалу спадала с нее. Виктор же завязывал галстук, стремясь на службу, к почитанию и положению, причитающемуся ему по праву. Не каждый способен так взлететь… Ее порхающий голос сопровождал его выталкивание из квартиры.
В кругу их близких знакомых (друзьями этих людей для развлечений едва ли можно было величать) были уверены, что Скловский, такой суровый и неприступный, балует жену, выполняет ее капризы как добрый папа, не находящий в себе сил отказать дочери и, следовательно, находится у нее слегка под каблуком, что приятно им обоим. Удачный брак… Но что может быть менее поверхностным, чем общественное суждение? Мнение людей, основывающеесяся на внешних оболочках, осколках, ошметках характера и чувствах, которые наблюдаемые всего лишь позволяют себе проявлять на людях.
4
… и вот она проснулась на рассвете. Глаза щипало от недосыпа, они так и норовили слипнуться. Но Женя не обращала внимания на них.