не в командировке, на все спектакли… Только Господь не дал возможности познакомиться, подойти к вам.
– Я знаю, – сказала Соня.
Они один за другим сели в машину, Соня оказалась между Иваном и штурманом. Таисия удобно расположилась спереди.
– К Елисееву! – скомандовала Таисия.
– Наша красавица приехала! – Солидные по возрасту и габаритные по размерам, чистенькие, в накрахмаленных передничках и кокошниках, полдесятка продавщиц подбежали к угловой незакрытой нише прилавка, где какой-то дурак из хозяйственников поставил огромных размеров китайскую вазу тончайшего фарфора. Одно неосторожное движение – и это чудо искусства может свалиться на пол, сверкающий плиткой цвета слоновой кости.
– Девоньки мои, рада вас видеть живыми и здоровыми! – с чувством искреннего участия прокричала Таисия. – Давненько вы не были у меня… Кто сегодня свободен? Прошу сориентироваться, едем ко мне на такси… По случаю моего дня рождения.
– Ура-а-а! – завопили женщины. – Но нам ещё целых полчаса работать.
– Пока отоваримся, и время подойдёт…
– Что берём, Таинька? – сказала, видимо, бригадир смены продавцов.
– Всё как обычно, но с учётом всего троих мужичков, – бросила с вызовом Таисия, – четвёртым будет мой родненький брат, малопьющий музыкант.
– Кто третий? – спросил штурман с шампанским, фальшиво разыгрывая сцену ревности.
– Сюрприз… Узнаете дома.
А время неумолимо приближалось к закрытию магазина, когда из него стали выходить последние покупатели, укладывая продукты в соломенные плетёнки. Особенно заметен был хлеб вечернего завоза: он источал такой потрясающий дух жареной муки, что у Ивана невольно сжалось горло, он сглотнул слюну, вспомнив, что не ел с самого обеда. Невольно сглотнула и Соня. «Что, есть хочется?» – спросил одними глазами Иван. «Да, но я малоежка, выдержу», – примерно так ответили глаза Сони. Ей почему-то было так спокойно с этим коренастым сильным человеком с открытым лицом, широкими скулами и светло-карими глазами, огромными плечами, закрытыми тугим брезентом лётной куртки на коротком меху, что она опять прильнула к руке Ивана, нагруженного увесистой корзиной с продуктами, тихонько потащила его к выходу из резных, ручной работы дверей знаменитого «Елисеевского» магазина.
Из бригады продавщиц к Таисии поехали только две довольно молодые подружки, остальные благодарили именинницу за приглашение, но, сославшись на позднее время, семейные дела, детей, разъехались по домам. Две машины такси нашлись сразу: продавцов и последних покупателей у «Елисеевского» таксисты не только знали в лицо, но и любили развозить их по домам.
В машине Соня не вынимала свою руку из руки лётчика, сняла варежку, такую же белую, вязаную, какую заметил Иван на Таисии. На коленях лётчика стояла корзина, мешала ему ласкать руку девушки. Он развернул верхний бумажный пакет, отломил кусочек свежеиспечённого батона и незаметно протянул Соне. Она сначала не поняла, что он пытается вложить ей в руку, смотрела