и берут в бою большим числом, хитростью и коварством.
– А как же организовано их войско? – поинтересовался уже побывавший во многих битвах полководец.
– А это, Александр, еще интересней. Войско монголов делится на десятки, сотни, тысячи и тьмы. Во главе десяти человек стоит десятник, во главе десяти десятков – сотник, во главе десяти сотен – тысячник, а во главе десяти тысяч – тьмы – ставят двух или трех вождей, а подчиняются они кому-нибудь одному из них. Когда же войско воюет, то, если из десяти человек кто-то бежит с поля боя, то умерщвляются все. Кроме того, если в бою кто-то из трусости не вступает в бой, то всех тоже убивают, а если из десяти в плен попадает хотя бы один воин и он не освобождается, то всех тоже умерщвляют. За невыполнение приказа начальника – смерть. Вот они поэтому и прут на своих врагов с таким упорством. Потому что у них нет выбора: или с честью погибнуть в бою, или остаться жить, если повезет, и еще быть с добычей.
– Да!.. – молвил Александр, покачав головой. – Действительно, трудно противостоять такому сплоченному войску. Немудрено, что наша русская армия была разбита на реке Калке, а затем на реке Сити, где погиб наш дядя, великий князь Владимирский Юрий Всеволодович.
– И это еще не все, Александр. Когда татары идут в поход, с войском движутся на повозках, запряженных лошадьми, верблюдами или быками, все их жены, дети со всем хозяйством. Воин свою добычу тут же доставляет по возможности в руки жены. И вот когда движется татарское войско, оно и вовсе кажется бесчисленным. А когда они осаждают крепость или город, защитники, увидев несметное количество костров ночью, иногда с перепугу без боя сдаются.
– Серьезный противник, татары, – задумчиво произнес Невский.
– Уж куда серьезней, – подтвердил Константин и добавил: – Уж я-то насмотрелся на этих татар. До сих пор лихо. Думал, никогда не выберусь оттуда живым. Господь, видно, помог мне вернуться домой. Но вот теперь нашего батюшку ханша потребовала. Боюсь, как бы худо не было. Отец наш больно горяч, дров бы там не наломал.
– Не бойся, сынок, не наломаю, – неожиданно прозвучал голос отца, который подошел сзади, проводив Александру с детьми в княжеские палаты. – С татарами говорить с норовом – только себе вредить. Мне надобно получить от татарских ханов ярлык на правление княжествами. А ради этого я буду мудрым как змей и прост как голубь. Я думаю заключить с татарами мир, в битве нам с ними тягаться еще рановато. Надо еще Русь объединить, только тогда мы будем силой, которая станет противостоять им. Иначе они придут и разорят, и пожгут наши земли, города и поселения.
– Неужели, батюшка, ты хочешь с татарами мир водить, а не бить и уничтожать их любым способом? – возразил Андрей. – Я никогда не смирюсь с этими косоглазыми и буду уничтожать их всеми силами.
– И будет с твоей стороны очень глупо. Как только татары узнают, что ты с ними собираешься воевать, сразу же пошлют тьму, а может быть, и не одну. И вряд ли ты со своей дружиной устоишь против них. Только навлечешь на себя беду, – сказал