на небольшую гардеробную комнату, спрятанную за большими дверьми–зеркалами, был полон всевозможных курток, дубленок и шуб. Зачем нам столько одежды? Здесь что кроме нас еще живут человек двадцать? Я потянулась к розовому пуховику, предполагая, что эта вещь может принадлежать только мне.
– Нет–нет–нет, – мама меня остановила, – Надень шубу. Ты же не хочешь, чтобы все решили, что ты голодранка?
Что?! Что я слышу… Но спорить не было никакого желания. И вот на мне уже было надето белоснежное меховое манто из норки, дополненное белыми сапогами на небольшой платформе. Надеюсь, в сменной обуви у меня не окажутся белые тапочки…
На улице мы оказались быстрее, чем я могла себе представить. Потому как нам нужно было преодолеть лишь двойную дверь и пару ступенек, ведущих на огороженную приусадебную территорию. Мы жили в своем отдельном двухэтажном доме из коричневого кирпича с причудливыми балкончиками. И этот факт заставил меня затормозить еще на пару мгновений.
– Ева! – мама уже успела добраться до большой белой машины, – Ты сегодня выпила тормозной жидкости?
Я поспешила к джипу, чтобы больше не нервировать беременную женщину.
– А где папа? – задала я простой вопрос, надеясь, что снимок в комнате – знак того, что мои родители все еще вместе.
– Может, ты поедешь в клинику со мной? – мама удивленно выгнула бровь, проворно выруливая на трассу по направлению к городу, – Покажем тебя психиатру. Твои провалы в памяти меня немного пугают. А папа уехал заключать договор с партнерами в столицу. Позавчера. Надеюсь, ты запомнишь.
Итак, я оказалась права. Это что же, выходит мне приснился развод родителей и все, что следовало за ним? Неужели я схожу с ума?
Весь остальной путь до школы мы проделали под звуки какой–то радиостанции и в полном молчании. Я просто не знала, о чем говорить. По той причине, что все вещи, которые меня сейчас интересовали, мать бы восприняла как бред сумасшедшего. А беременным волноваться вредно, это я знала точно. Мама же тоже не рвалась обсуждать со мной что–либо. Если говорить честно, то она была не совсем похожа на ту маму которую я помнила. Передо мной была самоуверенная и надменная женщина, хотя может быть всему виной беременность. Интересно, кого мне родят, брата или сестру? Но задавать этот вопрос было не самой лучшей идеей.
Тот факт, что школа, к которой мы подъехали, была той же школой, которую я знала и помнила, меня неимоверно обрадовал. Хоть что–то остается неизменным. Но Лизы у ворот не оказалось. Хотя возможно это было потому, что занятия должны были начаться только через двадцать минут.
Попрощавшись с родительницей, я направилась к входу в учебное заведение с намерением дождаться подругу внутри в тепле.
В холле школы все оказалось таким же, как я помнила – стены были все так же окрашены в небесно голубой цвет, а небольшим гардеробом все так же заведовала крайне неприятная женщина по имени Тамара Сергеевна или для просвященных Горгона.
И все же кое–что изменилось.
– Ева! –