глядя на меня с любопытством, спросил Олигарх.
– Извините, Наум Яковлевич, но такие рассуждения хороши для теледебатов, а не для реального бизнеса. Мы никого не грабили и не убивали. Уверен, что и владельцев «Сибирских дорог» не разыскивает милиция. А их деньги, между прочим, как, возможно, и наши, могут пойти на вполне достойное дело. И если оно выгорит, от этого выиграют все. Пирамиды в Египте строились на крови рабов, но история запомнила не их, а фараонов, – немного запальчиво ответил я. На Кагановкого в этот момент я старался не смотреть, потому что чувствовал себя глупо. У меня было ощущение, что он разглядывает меня как костюм в витрине, который собирается купить.
– Так-так, молодой человек, – протянул он. – Значит, если я правильно понимаю вашу мысль, вы утверждаете, что в случае, если фирма «Сибирские дороги» не является действующей криминальной организацией, мы с ними можем продолжать иметь дело?
Я кивнул.
– Хорошо. Так мы и решим, – Олигарх, намекая на окончание разговора, встал. – Мы поможем сибирякам построить их дорогу. А вы, Родион Николаевич, все-таки поинтересуйтесь, нет ли на наших партнеров «живого» уголовного компромата. Это всегда может пригодиться. И, если что-то выкопаете, напрямую сообщите мне. Не беспокойте Тимура Арсеньевича. Достаточно и того, что у его жены повышенное давление.
– Нет проблем, Наум Яковлевич, – снова кивнул я и, попрощавшись, пошел к выходу.
– Родион Николаевич! – остановил меня Олигарх. – Я, кстати, должен поблагодарить вас за то, что вы развлекаете мою дочь. У меня на нее сейчас совсем нет времени.
Несмотря на его любезный тон, я слегка похолодел.
– Она любит клубнику со сливками, – сказал Олигарх и уткнулся в свои бумаги.
Нечего скрывать, итогом встречи я был доволен. Уважаемый мной, но нудный Тимур, кажется, получил по носу, а Олигарх без гнева отнесся к моим свиданиям с Ниной.
И вот теперь я стоял перед непосредственным начальником Тимуром Арсеньевичем и, приняв безразличный вид, докладывал о результатах встречи «в верхах». Тимур же плохо скрывал свое раздражение. Но сделать уже ничего не мог. Он оставил мой доклад без комментариев и лишь холодно кивнул, отпуская меня.
Вернувшись в свой кабинет, я вновь связался с пинкертонами.
Мне ответил Эдик, бывший хороший мент, которого за излишнюю принципиальность, как говорится, «вычистили». Мы как-то с ним встречались «без галстуков», и он мне рассказал свою типовую ментовскую историю, смысл которой заключается в том, что маленьким людям, вроде него, бессмысленно бороться с большими. Но смотрел он на все это с юмором. Работа в частном сыске ему нравилась, да и открывала она бо̀льшие, чем на первый взгляд кажется, возможности. Эдик как раз и был мне нужен. Это он тогда, по моему заказу, занимался проверкой «Сибирских дорог». И я сейчас обратился именно к нему с просьбой проверить их руководство на вшивость, на наличие каких-либо явных грехов, способных затруднить наши с ними взаимоотношения. Я пообещал неплохой гонорар, а Эдик довольно засмеялся:
– Считай, что я его уже