с ужасом ощутил, что не может пошевельнуться, словно его парализовало.
Свет во всём клубе погас. Музыка прекратилась. Раздался заунывный вой, напоминающий отчаянные рыдания. Всеми вдруг овладела непонятная тоска. И тут запахло горелым. Горелой человеческой плотью. Однокурсники с ужасом почувствовали, что это их тела горят, горят заживо. Предстоящая забава была забыта, все бросились бежать, расталкивая друг друга наверх, скорее вон из этого страшного места, скорее на воздух. Но их тела не слушаются, ноги прирастают к полу. Бежать нет сил. И нет спасения от пожирающего пламени.
Мара торжествует, подобно режиссеру наблюдая за поставленным ею же самой действом.
Всеобщая вакханалия не коснулась лишь Эрика, в какой-то момент он отключился, почувствовав, что его окружил густой чёрный туман, словно чья-то воля повела за собой, и нет сил и желания ей сопротивляться и в этом тумане он различает лишь – Её. Её глаза горят странным блеском, они зовут за собой, они повелевают. Она другая, красива какой-то демонической красотой, но это ОНА.
Без Неё он не жил. С некоторых пор ему всё стало безразлично. На вечеринку пришёл, сам не зная зачем, вскоре пожалел об этом, узнав, какую расправу однокурсники намереваются учинить над Марой. Он считал, что ни одна девушка не заслуживает подобного отношения. Попытался их уговорить отказаться от своей затеи. Они его не слушали, не услышали, в предвкушении своей жестокой забавы. У него было не поддающееся логике чувство, на уровне мистики, что с Марой его что-то объединяет. Оно появилось с того момента, когда он впервые увидел эту странную девушку, но Эрик не придал этому значения. Но почему то он знал, что должен попытаться защитить её. Но неожиданно все исчезли и появилась ОНА. Впервые за долгое время Эрик был счастлив.
Мара чувствовала себя как во сне. Вечер выдался бесконечный. Обида, издевательства, насмешки, желание отомстить, укутавший всех и вся чёрный туман, вызванный её злой волей… а потом, она стоит рядом с Эриком и …ничего не ощущает. Ни радости, ни счастья, только странную опустошённость. Нет, не энергетический спад, когда она спасала с того света. Сейчас наоборот, энергии много, но она какая-то ненужная, давящая, а на душе пусто.
Мара зябко поёжилась. Эрик крепко прижал её к себе. Маре вдруг стало так холодно, как никогда в жизни, а Эрик потянулся своими губами к её губам. Раньше о поцелуе с ним она и мечтать не смела, а сейчас ей холодно, очень холодно. В голове, как набат: «Не твой, отпусти» А Эрик, ничего не замечая, всё обнимает её своими горячими руками, любимую обнимает, любимую целует. А Маре его руки кажутся ледяными. Лёд в её душе, лёд в сердце, лёд в теле.
«Его ли это любимая? – думает Эрик. – Да, это она, но так леденяще холодна. Ничего, он отогреет её своей любовью»
«Почему же мне так плохо? – думает Мара. – Ведь всё, чего желала, сбылось» И опять «Не твой. Отпусти» Пытка холодом становится для Мары невыносимой. Она резко вырывается из объятий Эрика. Ему чудится, что он вновь теряет Её, свою любимую.
Раскат грома