с помощью взрыва из руки подлетел к Катулаху, чтобы поглотить его.
За одну секунду звезда сжалась до таких размеров, что ее можно было взять в руку, как Последний и поступил. Маленький прозрачный шарообразный комочек пропал в деснице Последнего, когда он загнул пальцы в кулак.
– Все сделано, Ханатан. Энергии этой звезды мне надолго хватит. Осталось поволноваться за тебя и сердце.
– Кому ты отдал сердце в этот раз? Истмаху? – Даханатанаханкхен спросил с агрессией.
– Да. Это плохо?
– В прошлый раз Истмах, воспользовавшись твоим сердцем, попытался убить тебя. Несмотря на это ты доверяешь ему. Я против того, чтобы ты доверял ему сердце.
– Даже с сердцем Агео он не одолел меня в тот раз. Твои опасения бесполезны. Ты должен был только что заботиться о сплайтре. Почему его продырявил ваер? Почему ты заморозил человеческие тела? Я предупреждал, что к ним нужно относиться бережно – они понадобятся нам. Как и лейгиды, я провожу свой независимый эксперимент.
– Лейгиды уж точно никогда не поддержат твою задумку. Ты позволяешь телепортировать их в Ауби без их согласия.
– Аубетраттурем – их дом. Пусть там и находятся, а не вылезают без спроса.
Когда Оскар и Иоанн очнулись, вокруг себя они ничего не видели – сплошная темнота. Но в странном помещении можно было дышать воздухом, что люди делали с упорством, набирая его как можно больше в легкие.
– Вы уже проснулись? – в голове у обоих зазвенел голос Последнего, – приготовьтесь, я включу свет.
Мощный луч нескольких прожекторов впился в глаз Оскара, на минуту ослепив его. Придя в себя он различил очертания огромной пещеры с приколоченными к потолку в форме круга прожекторами. Серо-фиолетовые стены покрывали мутные капельки неизвестной жидкости, в составе которой точно был сульфур. Пол из металлической плитки, выложенной треугольниками, блестел от сильных источников света. Мрачность пещере придавали не только неровные стены и потолок, но и то, что находилось в ее центре – некое металлическое изваяние неправильной формы, с остриями, вытянутыми сфероидами, кубами, всякими тонкими спицами, плавными переходами, трубами, цилиндрами и кольцами. Было бы глупо утверждать, что это не инопланетная статуя. Только вот зачем создавать такую статую? Или Последний что-то смыслит в искусстве?
А что такое искусство? Это растяжимое понятие. Воображение во всем величии своем – есть проявление отторжения от логики. Ни одна логика не сможет понять настоящего воображения, ведь образы в нем строятся не логично. Кому-то образ может понравиться, кому-то нет, но искусство от этого не исчезнет. По сути, искусство – это все окружающее. Рассмотрим, к примеру, обгрызенную арбузную скибку, валяющуюся в мусорнике. Чем же эта скибка может привлечь? Всем. А все потому, что это искусство. Зубы скульптора придали скибке настолько изящную форму, что сам скульптор не может оценить свое бесконечно прекрасное