кастильским солнцем, гордая, своевольная, страстная Анна с первых шагов не знала ни в чем отказа, хотя и получила строгое католическое воспитание. Она являлась любимицей родителей и двора, и к тому же была богато одарена внешними данными, несколько расходящимися с представлениями о типичных испанских девушках. Ее многочисленные портреты, к сожалению, мало что могут сказать. В то время носили темные парики, да и черты лица ее не отличались правильностью. Свою внешность инфанта унаследовала не от угрюмого отца, а от матери – австрийской принцессы. Потому-то и закрепилось за ней на всю жизнь прозвище Анна Австрийская. Высокая, статная, она была обладательницей смягченного габсбургского профиля с характерным носом с легкой горбинкой и немного выпяченной нижней губой. Но родовые признаки ничуть не портили Анну, а придавали ее внешности лишь больше очарования. Вспомним, как Наполеон Бонапарт будет гордиться габсбургским профилем своей второй жены Марии-Луизы, совсем не отличавшейся ни статью, ни очарованием. Вот как описывала Анну в 1630 году ее фрейлина госпожа де Моттвиль: «Она была причесана по последней моде… с буклями. Волосы ее потемнели, они очень густые. Черты ее лица нельзя назвать изящными, нос был слишком крупным… и она злоупотребляла помадой; она была очень белокожа, ни у кого не было такого цвета лица, как у нее. Глаза ее были изумительно хороши… зеленоватый цвет делал взгляд необычайно живым. Маленький пунцовый рот…, унаследованный от австрийских предков, придавал ей дополнительное обаяние. Руки и плечи были удивительно хороши: их снежной белизной восхищалась вся Европа. Она была высокой, гордой, но не высокомерной…» Анна Австрийская считалась красивейшей женщиной континента в первой половине XVII века.
В 1615 году приближался срок договоренностей, достигнутых с Мадридом и Веной. Создание двора будущей королевы и выбор для нее духовника заботили Марию Медичи и ее окружение больше, нежели наказы Генеральных Штатов 1614 года, требовавших наведения порядка в стране, ослабленной междоусобицами. Накануне свадьбы принц Конде и его сторонники выпустили манифест, где осуждалась деятельность Королевского Совета и прогабсбургская ориентация французской внешней политики – заключение двойного династического союза. Конде к тому же стал заигрывать с гугенотами – и в результате возникла реальная угроза новой вспышки междоусобиц.
Все же в последних числах сентября 1615 года из Парижа на юг Франции к испанской границе двинулся внушительный кортеж – весь цвет французского двора во главе с Людовиком XIII, Марией Медичи и принцессой Елизаветой. Чтобы предотвратить возможность захвата столицы мятежниками за время ее отсутствия, Мария Медичи оставила там две тысячи швейцарских наемников, а маршалу де Буадофрену приказала контролировать возможное передвижение вооруженных солдат Конде.
Так или иначе, но 9 ноября в приграничном городке Бидассоа состоялась торжественная церемония обмена невестами: 13-летнюю Елизавету Французскую меняли на