толстая официантка довольно вульгарного вида с высокой пирамидой пережженных перекисью волос (такая причёска именовалась в народе «вшивый домик»), которую венчал кружевной кокошник.
– Здравствуйте! Что посоветуете? – доброжелательно поинтересовался Гордей. Перед ним было раскрыто меню с довольно разнообразным выбором блюд.
Подавальщица бросила на него устало-презрительный взгляд и раздражённо объявила прокуренным голосом:
– Остался только борщ и рыбные котлеты с пюре. Могу также принести винегрет.
Это было всё. В отсутствии какого бы то ни было выбора пришлось согласиться на борщ и котлеты.
Глядя вслед толстозадой официантке, Гордей философски заметил:
– Да, не балует нас общепит…
А ведь за простую приветливость, да за простенький букетик на столе охотно простились бы такие, в общем-то, обыденные мелочи, как застиранная скатерть, несвежие занавески на окнах, пыльные плафоны и фальшивое изобилие в меню. Но не в этой жизни…
С выбором напитков в ресторане тоже дело обстояло небогато. Однако Митяй азартно принялся агитировать что-нибудь выпить «для разворота души». Все уговоры более опытного Мазаева не рисковать и взять по бутылочке «пепси-колы» на него не действовали.
Не дожидаясь согласия товарища по вылазке, Митяй сам на свои скромные средства заказал молдавский портвейн, именуемый в народе «бормотухой». Даже с ресторанной накруткой он стоил копейки, а пах будто горелой резиной. От чего вспоминалась старая шутка, что подобное пойло гонят из старых калош. Гордей уже забыл, когда в последний раз пил такую муть. В их студенческих компаниях столь забубёнными напитками брезговали. Но ничего не поделаешь, надо поддержать компанию. И вскоре Гордею сделалось не по себе от этой гадости, а может быть такова реакция несчастного желудка на здешние котлеты…
Митяю же совсем стало худо. Он побледнел, потом позеленел. Ещё недавно такой заводной, он как-то весь обмяк. «На ход ноги» преодолеть обратный путь бедняга уже явно был не в состоянии, так что Мазаеву предстоял «вынос тела».
Гордей аккуратно приподнял набравшегося дружка под мышки, выволок его из-за стола, и потащил к выходу под насмешливые и презрительные взгляды посетителей.
По пути Митяй бесконечно слезливо упрашивал не бросать его, чтобы он не стал добычей ментов, ибо эти стервятники упекут его в медвытрезвитель, «где людей привязывают к койкам, а на следующий день катают «телегу» на работу и в институт». По пути дружка стошнило. Случилось это в чужом вагоне. Сразу возникла здешняя проводница и преградила им путь. Женщина принялась браниться, грозить милицией. Пришлось откупаться трёшкой.
Когда вернулись к себе, попутчики как раз закончили играть в преферанс и расписывали пулю. Едва взглянув на серо-зелёную физиономию Митяя, шахтёр Гена понимающе усмехнулся и веско констатировал:
– Ну, что, хлопцы, даёшь стране угля!
– Какого угля? – жалобно простонал Митяй.
– Понятно,