Происхождение. Дэн Браун

двигались снизу вверх.

      Я молюсь вслух… Я чувствую твой запах на моей коже… Я произношу твое имя.

      Лэнгдон подошел ближе и понял: ленты на самом деле неподвижны, иллюзию движения создают слои светодиодов на них. Огоньки последовательно загорались, формируя слова, и получалась бегущая строка – от пола до потолка.

      Я громко плачу… Там была кровь… Никто не сказал мне.

      Лэнгдон обошел «бегущие строки» со всех сторон, внимательно изучая конструкцию.

      – Интересная вещь, – неожиданно ожил аудиогид. – Называется «Инсталляция для Бильбао», автор – художница-концептуалистка Дженни Хольцер. Девять светодиодных панелей, каждая высотой около двенадцати метров. По ним бегут слова на баскском, испанском и английском. Речь идет об ужасах СПИДа и страданиях людей, от которых все отвернулись.

      Ничего не скажешь, все это завораживало и даже волновало.

      – Возможно, вы уже знакомы с работами Дженни Хольцер?

      Лэнгдон как завороженный смотрел на бегущие вверх слова.

      Я хороню мою голову… Я хороню твою голову… Я хороню тебя.

      – Мистер Лэнгдон, – настойчиво повторял гид, – мистер Лэнгдон, вы слышите меня? Ваша гарнитура в порядке?

      Лэнгдон наконец отвлекся от своих мыслей:

      – Простите, что? Алло? Кто говорит?

      – Кто говорит? – удивленно спросил голос. – Я думал, мы уже познакомились. Просто хотел проверить, слышите ли вы меня.

      – Простите… извините, – пробормотал Лэнгдон, вышел из ниши в атриум и невольно стал оглядываться по сторонам. – Я думал, это просто запись. Я не знал, что все время со мной говорил живой человек. – Он представил огромное помещение, где сидят три с лишним сотни экскурсоводов в наушниках и с музейными каталогами в руках.