тёмной воде, но я крепко стоял на ногах, не обращая внимания на предупреждающее махание суставами рук, случайно забредшего на зимний пляж, инета.
Из-за пазухи я достал конверт, с вложенным в него листком бумаги. Убийственный текст, отпечатанный типографским способом, был выучен наизусть и гласил:
« Приглашение.
Уважаемый (далее, моё имя вписано чернилами)!
Будем счастливы увидеть Вас на торжественном приёме по случаю нашего бракосочетания, которое состоится (адрес вписан чернилами) в (время и дата вписаны чернилами).
Жених (имя вписано чернилами)
Невеста (имя вписано чернилами)».
Также в конверте лежала короткая записка:
«Спасибо за поступок. Прости меня, дуру».
Я крутил конверт озябшими пальцами, под тяжестью содержимого сгибаясь к холодной воде, но невесомая бумага не гарантировала решения вопроса. Тогда я положил вовнутрь памятную медаль, где на реверсе было выбито:
Populus nesciunt quid faciunt
.
Конверт без всплеска, сверкнув белым крылом, ушёл под лёд.
*****
Община неандертальцев в полном составе громогласно требовала добавки к изжаренному кабану. Жадные руки тянулись ко мне и уже начали срывать с меня путы. Возможно, антропоморфных существ они предпочитали в сыром виде.
Отчаяние породило новый всплеск моего красноречия:
– Господа! Господа, вы же цивилизованные люди! А цивилизованным людям не пристало есть себе подобных. Ведь я, как две капли волшебного перугена, похож на вас. Хотя бы из благодарности, господа! Я принёс вам свет разума… Ой! Что я говорю?.. Плоды… Нет… Технический прогресс… Удобство… Посмотрите на ваших дам! На себя! Сколько свободного времени для охоты… То ли ещё будет… Я живой, пока живой, пример благополучия. Всегда был доволен – один из миллиардов, обычный клиент. Вы только послушайте и представьте себя на моём месте.
Всё чинно и благопристойно.
Мой визит в симотеку может и отличается от показательного рекламного действа, но всё-таки достаточно типичен. Итак, господа!
Вот я вхожу в культовое заведение, никуда не тороплюсь, иду мимо строя услужливых сотрудников, ещё лучше, сотрудниц сервис-персонала. Вижу по глазам, вы меня понимаете.
Оставляю в стороне отдел аксессуаров: меня не интересуют заколки, броши, ленты, резиночки и хайратники. Уже давно не слоняюсь между стеллажами, плотно уставленными плоской стеклотарой, и не читаю этикетки на боковинах флаконов. Пустое. Моя привычка и цель, как результат резкого сокращения дофаминовых нейронов, вальяжно разместиться в кресле, стилизованном под парикмахерское из древнего салона красоты; полистать каталог; задержаться в разделе «История», «Фэнтези» или «Этно»; подозвать халдея и критически осмотреть принесённый им, ещё лучше, ею совершенно ненужный мне экземпляр перугена из новых поступлений.
Впрочем, я придираюсь понапрасну: такой флакон с оригинальной гравировкой по стеклу сам является предметом дизайнерского искусства; как подарок – он лучший; купить